Памяти Василия Тихоновича Романенкова, 1953-2013.
The Museum of Everything (Музей Всего) с большой скорбью сообщает вам о смерти русского художника Василия Романенкова.  При жизни Василий Романенков был отмечен как один из мастеров русского  аутсайдерского искусства, его загадочные работы, навеянные русскими деревнями,  церквями и национальной историей, заняли ключевое место на Выставке №5, открывшейся в Центре современной культуры «Гараж», в московском Парке Горького.  Эта ретроспектива является не только одним из самых крупных собраний творчества  Романенкова, когда-либо представленных в столице – но и первой выставкой его работ, исполненной в контексте современного искусства. К большому сожалению, художник так  и не смог увидеть ее своими глазами: он скончался в день открытия выставки.

Видение Романенкова находится как внутри, так и снаружи этого мира, мы витаем в нем, как душа младенца витает в «куколи» на его картинах, в пеленках рождения и смерти. Его задача — напомнить нам, что, как он говорит, «человек из земли появляется и в землю уходит».
Джеймс Янг // куратор

Василий Романенков, гениальный художник-визионер, садовник садов Гесперид, знающий тайну золотых яблок вечности. Его рукой водили космические силы. Своим острым карандашом, как спицей, он выплетал узоры вселенского языка, изображая всемирный хоровод жизни. Еще предстоит расшифровать эти письмена, которыми он щедро украшал свои картины-послания, и может нам откроется великая тайна рождения человека, его вечной жизни. В каждый, даже крохотный рисунок, он мог вместить целый мир, который раскрывался огромным вышитым рушником и накрывал нас с головой. Его земное путешествие закончилось, он теперь Там, с Теми, кто создавал его Картины.
Леонид Тишков // Художник

Василий Романенков – причина приезда The Museum of Everything (Музея Всего) в Россию. Сложная архитектура и представление общественности в творчестве Романенкова заворожили нас при первой же встрече. Эти работы составляют самое сердце нашей текущей экспозиции в Центре современной культуры «Гараж».  Мы надеялись, что художник сможет увидеть свои рисунки в экспозиции выставки. Этого так и не случилось, художник скончался в день открытия. В память о нём мы просим русскую художественную общественность, чтобы такие художники, как Василий Романенков, были обеспечены поддержкой, интересом коллекционеров и возможностью выставляться по всей стране.
Джеймс Бретт // Основатель, The Museum of Everything (Музей Всего)

“Коммуникации“ являют и критический взгляд на проблематику близкую современной архитектуре. Здесь художников интересуют две основные тенденции. Во-первых, переход от объектных моделей пространства к процессуальным, превращение статичных объемов застройки в питаемые социальной энергией сети из потоков знаков, вещей и людей. Во-вторых, антропологический поворот, рост влияния культурных и социально-психологических сил на организацию пространств. Все большее значение приобретают факторы, еще недавно полагавшиеся пренебрежимо слабыми: эмоции и воображение формируют городскую среду активнее, чем универсальные стандарты и нормы. Так, приближаясь к человеку, архитектура превращается в расширение тела.
В самых разных культурах, от архаики до Ренессанса тело считалось зеркалом мира, его части связывались с соответствующими регионами мироздания; к наиболее эзотерическим знаниям принадлежала обратная перспектива, в которой космос виделся как аналог тела. Сегодня жизненные среды мобильны и эластичны, в них важны не аналогии, а прямые связи тела с реальностью. Характерное для прошлых эпох разделение микро-, макро-, и мега- масштабов пространственности (человек, пейзаж, город) растворяется в реальности цифровых медиа. Кажется, еще немного, и окружающую среду можно будет носить и менять как одежду. Теоретики называют это wearable space, пространство-интерфейс, в котором архитектура и природа, дизайн и пустота сливаются, открывая новые возможности для воздействия человека на окружающую реальность.
Чиркин и Подкидышев придают этой метафоре намеренно буквалистскую трактовку, чтобы обратить наше внимание на ее неожиданные следствия. Проект “Коммуникации“ можно читать как когнитивную карту “жидкой современности“. Знаки на этой карте, будь то обыденные предметы или пластические изыски, имеют сложную природу: это и монументы пост-интустриальному производству единства культуры и природы, и комментарии к противоречиям глобализации, и напоминания о том, что вещи вокруг нас это лишь фрагменты социальной ткани, тонкой мембраны между прошлым и будущим, чутко реагирующей на изменения в проходящем сквозь нее потоке истории.