ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ ИСКУССТВА@ARTINFO



В МИРЕ  В МОСКВЕ В РОССИИ  В ПИТЕРЕ  В ИНТЕРНЕТЕ  ПЕРИОДИКА  ТЕКСТЫ  НАВИГАТОР АРТИКУЛЯЦИЯ ОРГАНАЙЗЕР  ВЕЛИКАНОВ ЯРМАРКИ ТЕТЕРИН НЬЮС ФОТОРЕПОРТАЖИ АУДИОРЕПОРТАЖИ УЧЕБА РАБОТА КОЛЛЕГИ АРХИВ

АРТФОН 

<<
Рубрика АРТФОН призвана освещать те вопросы современного искусства, которые актуализированы текущим моментом художественной жизни. Стремясь поддержать внутренний дискурс современного искусства, мы публикуем интервью с теоретиками, кураторами, художниками и ответственными лицами, освещающие разные позиции и точки зрения на события, которые оказываются на авансцене арт процесса.
Оксана Саркисян.

<<АРТФон - 12 - 2 мая 2006.  АРХИапрель

Лекции Ю. Аввакумова, И. Зангелиса, запись «Московской декларации о сохранении культурного наследия ХХ века», реплики Д. Саркисяна, И. Бакштейна, Ирины Горловой и Кирилла Асса.


Архиромантично.

<<Разговор об архитектуре возник неожиданно, совпав со свежим дыханием первого весеннего ветерка. В открытые после долгой зимы окна восприятия хлынули потоки яркого солнца, освещающего окружающую нас городскую среду. Урбанистический пейзаж оживился, и актуальность разговоров об архитектуре возникла сама собой. 14 апреля в Stella Art Gallery в пограничном пространстве архитектуры, искусства и поэзии прошло выступление Юрия Ававакумова. 18 апреля в международный День памятника состоялось принятие «Московской декларации о сохранении культурного наследия ХХ века». В Пасху, 22 апреля с лекцией выступил, впервые посетивший Москву, метр современной архитектуры лорд Норман Фостер. Этим лекциям и конференциям сопутствовали выставки. Ю. Аввакумов сделал в Stella Art Gallery Красный угол, как посвящение русскому авангарду. В Музее Архитектуры им. Щусева открылись выставки «Репрессированная архитектура», Фотовыставка Ричарда Пэйра «Потерянный авангард», выставка «Высотные здания Москвы. 1935—1950», демонстрировавшаяся осенью в Бельгии и выставка «Советский модернизм. 1955—1985». Таким образом, вся российская архитектура ХХ века и идеи ее вдохновляющие оказались как на ладони. Выставка Нормана Фостера в музее им. Пушкина по свидетельству ее куратора И. Бакштейна представляла не только самые известные проекты английского лорда, но и грань между искусством и архитектурой. Нельзя было так же пропустить лекцию одного из ведущих и авторитетнейших профессоров архитектуры Ильи Зангелиса, прошедшую в ГЦСИ 28 апреля.
Беседа с Кириллом Ассом, молодым архитектором и художником состоялась на фоне всех этих важных для Москвы событий.

Лекторий в красном углу

<<На выставке Красный угол в Stella Art Gallery Юрий Аввакумов прочел лекцию, посвященную Лесам, Лестницам, Полетам и Пролетариям. В общем,  своему творчеству, имеющему многолетнюю историю, намного более древнюю, чем биография самого Аввакумова. Творчество Авакумова романтично в первую очередь в силу погружения в исторический материал. Но, приобщившись к  традициям легендарного русского авангарда, к его утопическим идеям, Ю. Аввакумов неизбежно смотрит в будущее. Это еще один оксюморон его  серии «Временные монументы».

Юрий Аввакумов о Временных монументах.

«Леса, Лестница, Леса - это все, что связано с полетом. И еще немного авангардного пролетарского. Все это для меня связывается в хлебниковскую линию из похожих друг на друга слов. Конструктивизм заявлен в названии лекции «Посвящение русскому авангарду».
Первая работа из модельного ряда была сделана в 88 году и посвящена летательному аппарату Татлина. Сам Татлин считал,  что его можно будет в будущем использовать вместо велосипеда, но не удалось ее испытать, говорят, что ветра не было. Так что вопрос остался открытым, и многие сейчас сомневаются, считая это чисто художественной вещью.
Для тех, кто сомневается, я подумал, что хорошо бы поставить такую вышку из строительных лесов, с уровня на уровень пустить пожарные лестницы, по диагонали пересечь строительным краном и подвесить этого самого летатлина. Теперь каждый теоретически может подняться наверх этой башни, впрячься в летатлина и попробовать действительно ли можно летать, или можно спокойно висеть в воздухе и фотографироваться. Это работа положила начало целой серии подобных работ, название которых – Временные моменты. Это такой оксиморон. Временные потому, что использовались бросовые материалы. Монументы, потому что это были посвящения титанам русского авангарда Татлину, Лисицком. По рисунку «Трибуна Ленина» Лисицкого, который сделал ее в 24 году для выставки в Вене, - такая динамичная диагональная композиция, Ленин тоже устремлен куда-то в угол. Но когда я подумал, что будет, если ее реализовать, для начала в модели, то понял, что композиция получается не такая динамичная как на рисунке. А если Ленина убрать, то вообще никакой динамики  не получается. Задумавшись над этим, вспомнив рисунок ученика Лисицкого Хитекеля и обнаружив замечательный разрез пирамиды Хеопса, где та же самая конструкция существует, но закованная в камень, я понял, что если к этому всему добавить лестницу, нормальную лестницу, и пустить ее зигзагом, тогда решается много проблем связанных с динамикой. Персональный лифт на рисунке Лисицкого, если он не движется, никакой динамики не происходит. А в лестнице движение есть всегда. Так как каждый теперь мог подняться по лестнице. Я назвал эту работу «Трибуна Ленинца».
Другая работа была посвящена и Татлину и Мухиной, хотя все начиналось конечно с Мухиной. Ее скульптура Рабочий и Колхозница, внутри которой находиться замечательная каркасная конструкция. Уже тогда шли разговоры, что ее нужно куда-то передвигать, что она в плохом состоянии и тема ремонта появилась сама по себе и возникла конструкция, которая похожа на строительные леса, и одновременно она похожа на памятник третьего интернационала Татлина. Получилась одна прозрачная конструкция в другой прозрачной конструкции и глаз может вычитать и складывать, кому что нравиться. Плюс ко всему получилось, что внутри соцреализма находиться вполне конструктивистская вещь, а в этой работе получилось, что сам соцреализм теперь находиться внутри конструктивизма.
Следующая работа из этой серии –  «Трибуна спортсмена – парламентария». Спуск я здесь сделал в виде трамплина. Как раз 1991 год, депутатов еще не было, но уже возникли думские дебаты, люди сидели на прудах и слушали радио. Мне показалось, что спорт, политика иногда близко сходятся. Я представил, что такая трибуна может быть для коллективных выступлений.
Вышка для прыжков в воду.  Человек, который учиться прыгать в воду, бьется сильно о воду. Чтобы избежать болезненного эффекта при обучении прыжкам в воду,  вышку просто нужно поместить в воду. Специальные пояса со свинцом предполагаются. Так, чтобы прыгая можно было погружаться, делать кульбиты. Эта история была спровоцирована человеком, которого никто не знает. Это изобретатель Гороховский, репрессированный в последствии, он занимался парашютами и много есть его патентов, связанных с парашютным делом. Он же проектировал для парков культуры и отдыха  какие-то инсталляции. Не знаю, были ли они построены, но они на мой взгляд замечательны.  Вот, например, аэродинамическая труба в парке. Решетка, под ней авиационный мотор с пропеллером. Человек входит, его крепят к парашюту, включают мотор, и человек вылетает как пробка шампанского со штанами полными от страха. По-своему абсурдная вещь.
Работа «Летающий пролетарий», посвящена Маяковскому, у которого есть аналогичная поэма. Речь в ней шла о борьбе «наших» с капиталистами. Вся война шла в воздухе, и «наши», соответственно, побеждали. Я представил, что такое перетягивание каната могло возникнуть и в ограниченной специально сконструированной модели. Это две вертикальные фермы. Между ними – байдарка. 6 мест с одной стороны , 6 – с другой. У каждого кресла есть рычаг, как на инвалидных колясках. Дух соревнования заставляет подниматься байдарку вверх. Соревнование должно было начинаться на земле, возможно с вылетом и отлетом.
Соответственно, Временные монументы осуществлялись в Русском музее, на выставке Москва-Берлин. В русском музее места было много. На Москве –Берлин мало. Так что выставку одну и ту же делали и на 400 метров и на 4 тыс. метров». 

Аввакумов об архитектурной модели Малевича 27 года.

В слиянии конструктивизма, супрематизма и соцреализма рождается нечто новое, современное структуралистское произведение на грани архитектурного чертежа и художественного объекта.  Пристальное внимание и особое тонкое понимание проблем конструктивизма и супрематизма позволили Юрию Аввакумову в прямом смысле прикоснуться к святая святых русского авангарда, к супрематической архитектурной модели 27 года Малевича.
«Она была куплена Третьяковкой и в 28 году ее благополучно уронили. Ну поскольку времена поменялись, хранилась она не очень хорошо.  Масса мелких деталей, они все в конце концов и отвалились. Сохранилось три кусочка и 60 деталей.
Я получил предложение от музея Гуггенхайма эту колону реконструировать. В Третьяковке были свои представления о реконструкции моделей. Они думали, что я соберу старую и туда приклею новые кусочки. Но я решил, что это было бы неправильно, вообще и для меня лично не правильно убивать старую вещь. Поэтому я предложил им два варианта. Один –   собрать имеющиеся кусочки на колоне Малевича. Второй -  сделать реконструкцию. В Третьяковке их сейчас экспонируют парой, но для меня этим работа не закончилась. Мне удалось по ходу познакомиться с некоторыми документами. Письмо Малевича к Клюну включало следующее завещание: всем художникам мира, всем кто меня знает завещаю похоронить меня в Барвихе, а на могиле поставить ту колонку, которая храниться в Третьяковской галерее, и с нее Юпитер смотреть. И вот я понял, что это завещание обращено и ко мне. Я стал искать телескоп, который можно поставить на эту вышку.  Естественно определились размеры этой вышки – сечение общего столба должны быть где-то 3 на 3 метра. Автоматом общая высота получилась 36 метров, но телескоп никак не ложился. Во-первых, Юпитер не так далеко, его можно смотреть в бинокль, во-вторых, телескоп это не подзорная труба, то есть это просто труба. Может, подошел бы радио телескоп, но они напоминают тарелки НТВ, что тоже, на мой взгляд, не очень подходило. И вот я нашел гравюру 18 века, телескоп Яна Гевелиуса, жителя Гданьска, то есть поляка, как и Малевич. Он проектировал телескопы. Воздушный телескоп представлял собой окуляр на мачте, которая управлялась настоящими матросами. Был у него и укороченный вариант для своей мастерской… По-моему получилось довольно хорошо. Они настолько разные, что не начинают работать как одна скульптура и начинают работать как крест. Плюс ко всему, человек, прицепившись к корзинке, может подняться к окуляру и, зависнув на высоте 12 этажного дома, может посмотреть туда, куда смотрел Малевич».

Песнь о Лестницах в исполнении Ю. Аввакумова.

Лекция, сопровождающаяся показом слайдов, часто без визуальной параллели, превращается в песню. Желающие могут проверить это сами.
«Если из лестницы строить баррикады, то средство коммуникации становится средством дискоммуникации.  
Прототипы лестниц: Зороастрийское кладбище где-то в Азии. Покойника выносили на кладбище на лестнице, а после захоронения лестницу ставили вверх (возможно это лестница в небо). Второй прототип – единственная постройка великого русского архитектора Леонидова - лестница в Кисловодске. 
Лестница из нотных станов.
Динамичная башня из плоских лестниц.
Бесконечная лестница создается при помощи конструкции из двух зеркал, между которых по мнению китайцев возникает бесконечность».  

Несчастнейшее из искусств

<<Проблемы сохранения памятников архитектуры   громко прозвучали благодаря целому ряду событий, организованных усилиями Натальи Душкиной. 17 апреля во всех трех залах Музея архитектуры открылись выставки. В рамках международного проекта «Сохранение архитектуры ХХ века и Всемирное наследие» в Аптекарском приказе открылась выставка «Репрессированная архитектура»  о сохранении архитектурного авангарда в России и Германии.  Большинство представленных на выставке построек поставлено на государственную охрану. Но сегодня ни для кого не секрет, что «неугодные» быстро развивающемуся городу объекты быстро приходят в негодность, горят, как например Манеж или множество других, менее известных построек. Архитектурным памятникам в наше время везет намного меньше, чем памятникам других искусств. И поэтому накануне Международного Дня Памятника на открытии выставок в Музее Архитектуры, его директор Давид Саркисян, призывал к ламентации:
«Демонстрация вон там. У нас тут ламентация. Мы плачем. Мы кричим как Золя: «Я протестую». Все что нам остается только крикнуть».
День памятника международное арх сообщество, съехавшееся на конференцию «Heritage at Risk. Сохранение архитектуры ХХ века и Всемирное наследие»  в Москву,  отметило принятием «Московской декларации о сохранении культурного наследия ХХ века» в ДК Зуева.
«У кого есть замечания, пожалуйста, высказывайтесь. Ее разрабатывал наш домашний научный комитет, и потом она была согласована с  ICOMOS.
Предложение:
Вторая страница 2ой абзац. «К необходимости финансирования программ по реставрации», я бы добавил: финансирование так же по исследованию, консервации и реставрации. И в 1ом абзаце на второй странице я добавил «публикацию просветительских программ».
Я думаю, мы согласимся с этим предложением? Нет возражений? Принято.
Предложение профессора Семенова В. Н:
Я бы добавил в 1ом абзаце 2ой страницы «совершенствование системы сбора и хранения фактографической и другой документации»…
-Тоже разумное предложение. Какие еще предложения?
Давайте примем декларацию (непродолжительные аплодисменты)
Предложение подготовить список из 20ти памятников
Это очень хорошее предложение, но его надо сформулировать в жанре документа, который мы утверждаем.
Теперь давайте примем всё вместе.
Если бы где-нибудь в конце написать, что мы обращаем внимание на катастрофическое положение таких-то выдающихся произведений авангарда и перечислить их. Думаю 8-10 памятников.
Предложение упомянуть 3 шедевра, которые находятся в угрожающем состоянии. Так и написать.
Дом Русакова, дом Мельникова, дом Николаева, дом Гинзбурга, и я бы еще Каучук добавил, в очень плохом состоянии.
Станции московского метрополитена так же предлагается включить в список».
Решено включить станцию Маяковская, которая и так была закрыта недавно на капитальный ремонт. Возможно, это предоставит правительству Москвы возможность хоть как то отчитаться перед авторитетной профессиональной аудиторией и показать, что ситуация сдвинулась с мертвой точки.
«Первая часть декларации обращена к мировому сообществу в целом, последняя – правительству Москвы. Больше половины памятников русского авангарда находится за приделами Москвы и России. Будет ли здесь отмечена эта ситуация?
- Пожалуйста, вставьте, нет проблем, но последний абзац справедливо обращается к правительству Москвы, так как наша конференция происходит в Москве. Я предлагаю оставить 6 объектов, по которым можно отследить изменение ситуации и требовать срочных мер. Я еще раз прошу поднять руки тех, кто за то, чтобы принять эту декларацию с поправками. Все за? Декларация принята с одним голосом против.
- Во-первых, вся декларация написана бездарным русским языком и весь документ надо переписать так же потому, что он весь неточный. Самое сложное – совмещение позиции властей и профессионального мнения.
То, что сказал А.П. разумно, как всегда, но мы все же в первый день принимаем этот документ, потому что многие должны будут уехать. Предлагаю А.П. написать резолюцию в конце третьего дня. Возможно, этот документ будет важнее, так как в нем будут учтены все выступления.
(непродолжительные аплодисменты).

Лорд от архитектуры

<<Лорд конечно не принц, но весьма близко. По мнению Иосифа Марковича, лорды на дороге не валяются.
Иосиф Маркович:
«17 лет я работал в НИИ архитектуре,  1974-1991… Представляешь? Я там познакомился с Бродским, Уткиным, Андреем Боковым. Гнедовский был моим начальником, ныне председатель союза архитекторов. А потому мне было интересно поразмыслить по поводу того, что такое современная архитектура и попытаться ее представить как современное искусство. Я подумал, что лорды на дороге не валяются. Он невероятно харизматическая фигура. Я с многими выдающимися людьми был знаком, но лорд Фостер все же…Это был самый ответственный и сложный момент в моей творческой биографии. Это не отмороженные художники. Нужно же было себя поставить, в этой роли себя увидеть. Это очень сложно. Поверь мне».
Мне лично на Нормана  Фостера  http://www.normanfoster.ru/ взглянуть не довелось. На лекцию, которую он читал на винзаводе, я не попала. Но думаю многие были очарованы Фостером, не только Иосиф Маркович. Около тысячи человек собралось на лекции, многие специально ради этого события приехали в Москву.  О выступлении лорда мне рассказала Ира Горлова:
«Он интересно все рассказывал. Когда он уходил в другую сторону и говорил о развитии городов, я переставала понимать его английский, но когда он рассказывал о своих проектах это очень  интересно, у него очень интересное мышление. Он показывал, например, какую-нибудь фитюлечку, а потом из нее вырастала, например, целая библиотека в Берлине. Очень красиво. Он видимо очень хороший преподаватель. Народу было несколько тысяч, когда мы вошли, у меня шок был. 
Он очень много показывал проектов, компьютерные программы, как выстраивалась оболочка, для студентов это очень полезно. А для нас очень любопытно. Хотя когда он показал проект реконструкции Новой Голландии в Питере, хотелось свистеть, хотя конечно это не он виноват. Все проекты уничтожают это место, его особую атмосферу. Как бы не был хорош проект, все равно ты понимаешь, что не будет такого замечательного места. Они же ему предлагают включить внутрь большого комплекса существующие памятники, и все это в капсулу погрузить. Это будет внутренняя экспозиция Новой Голландии, а не место в городе». 

Заложник архитектуры по собственному желанию.

<<Если проекты Нормана Фостера – пример монументальной уникальной архитектуры, то лекция «Текст как архитектура. Архитектура как текст» профессора из Нидерландов Ильи Зангелиса в ГЦСИ рассматривала архитектуру как научную дисциплину, одну из общественных наук, напрямую связанную с социологией, геополитикой, экологией.
Илья Зангелис:
«Хотелось бы порассуждать, какие направления могут стать главенствующими в будущем, о тех проблемах, которые нас ждут в мире, замыкающемся сам в себе. Даже если мы не будем сейчас рассматривать социальные проблемы глобализации, проблемы истощения ресурсов, приватизации земли и рост населения. Как известно в России еще много свободного места, но  у вас есть такие соседи как Китай – нетрудно представить себе последствия такого соседства. Нетрудно представить себе угрожающие утопические сценарии. Буквально ближайшее поколение увидит Землю, сплошь застроенную частным жильем среднего класса, которые избегают общественных зон.
Сегодня, когда город становиться концлагерем  импортированной рабочей силы. Когда не останется разницы между загородным и городским жильем. Экологический кризис. Просто несколько смертельных для человечества факторов. Раньше или позже человечеству придется реорганизоваться, если оно намерено выжить. Я уверен, меры будут приняты, непонятно, правда, как. Если мир не пересмотрит своих священных коров, вроде приватизации земли. Необходимость принятия мер распространяется и на архитектуру, в одной из первых очередей. Коллективизация и увеличение плотности в критических точках становиться жизненно важна. 
Черты, которые характеризуют наши дни: буржуазное стремление  избежать общественного, стремление к частному, собственному, пренебрежение своими общественными функциями.   
Можно предвидеть возвращение авангарда. Снова вспомнят об идеях Малевича, когда минималистские объекты появятся по всей Земле просто, чтобы сохранить пространство. Мы хотим вычленить сущность этого нейтрального архитектурного языка. Нам стоит перестать бояться большого, масштабного, поскольку вещи будут расти. Это не ново, это проповедовал Карбюзье. Это неизбежно».

Отсутствующая граница

<<Вполне риторический вопрос: чем искусство отличается от архитектуры, я задала Кириллу Ассу, который реализуется и как архитектор и как художник. Камертон любого искусства – решение личных проблем автора посредством искусства. Это одинаково точно определяет, где искусство, а где не искусство в любой области. Кирилл Асс:
«То, чем я занимаюсь, является искусством в любом случае. Я не очень улавливаю тему. Любое искусство является ответом на внутренние вопросы художника. Классические три пункта архитектуры Прочноть-польза-красота это лишь еще одно измерение задает.  Зашел разговор о Фостере:
«Фостер – такая же транснациональная корпорация как Кока-кола. Малинин написал, что появление Фостера в России вызовет подъем  современной архитектуры в России. Это что-то наподобие заявления, что приезд Майкла Джексона в Россию вызовет подъем электронной музыки в России. Ну, такая фигура очень хорошая, очень хороший бренд.
Вопрос:  Архитектурный опыт привносит что- то в искусство? Творчество художников, которые одновременно архитекторы, чем-то отличается? Можно выделить Аввакумова, Бродского. Ты, Костя Ларин, Леша Добров – все отличаются глобальными идеями и проектами.
Кирилл: «О реализации или о постановки вопроса идет речь? Для архитектора возможно искусство представляется свободным пространством?
Я считаю, что все, что архитектор ни делает, он считает архитектурой. У меня такое ощущение возникло после АРХ Москвы. Я позвал пацанов, чего-то сделать, они все сделали. Сделали архитектурные высказывания, которые непосредственно к архитектуре отношения не имели. Но они выводили четкие концепции, обосновывая связь с архитектурой. Когда часто произносишь такие слова как «архитектура», «искусство», они замыливаются как-то. Я не очень понимаю вопрос. Это, наверное, беда художников местных, что здесь никто ничего большого не делает. Получается, что это недостаток размаха. По-моему КД с перебежками в лесу это очень точный архитектурный проект.
Формально я бы не разносил искусство и архитектуру.
Все время происходит решение личных проблем. Вот Фостер не решает личных проблем уже давно. В архитектуре тоже есть деление на искусство и на неискусство. Личная проблема находит отклик у зрителя, тогда это искусство.
Я вспомнила Моцарта «К Элизе» и поняла, что музыка тоже близка архитектуре и искусству, в смысле решения личных проблем.

<<АРТФон - 11 с Оксаной Саркисян. 11 апреля 2006.  Учиться, учиться и учиться! Вопросы образования  имеют первостепенное значение в современном информационном обществе. Обладать информацией - значит иметь первоначальный капитал. Интервью с Иосифом Бакштейном и Александром Соколовым, выступления Сергея Земляного, Майкла Хардта и Антонио Негри.

<<АРТФон - 10 с Оксаной Саркисян. 13 марта 2006.  Работа над комплексами. Прямой связи между государственной премией Инновация, обсуждением российского блокбастера «Дневной дозор» Павлом Пеперштейном и выходом новой версии легендарного советского фильма «Волга Волга2», на первый взгляд, нет. Но на этих событиях современное российское искусство обсуждалось в исторической перспективе.

<<АРТФон - 9 с Оксаной Саркисян. 27 февраля 2006.  Грани формального. Открытие фонда 26 января 2005 было приурочено к эпохальному, с точки зрения вдохновителя мероприятия Дмитрия Гутова, событию -  посещению в 1937 году Сталиным, Молотовым и Ждановым оперы «Леди Магбет Nского уезда» и  было посвящено статье «Сумбур вместо музыки». Дискуссия Formalism Forever раскрыла  исторический  пласт, в котором эстетическое стало политическим и презентовала новый фонд современного искусства.   

<<АРТФон - 8 с Оксаной Саркисян. 28 декабря 2005.  Прописные истины. Выступления в Третьяковской галерее Дмитрия Пригова, Владимира Дубосарского, психолога Третьяковской галереи. Интервью с Александрой Обуховой, Сергеем Бугаевым Африкой. Реплика пожилой женщины.

<<АРТФон - 7 с Оксаной Саркисян. 8 декабря 2005.  Диспозиция. Интервью о их политических взглядах с художниками Константином Звездочотовым, Леонидом Тишковым, группой АЕС, Никитой Алексеевым, Андреем Филипповым, Андреем Монастырским, Борисом Орловым, Дмитрием Приговым, Николаем Полисским, Сергеем Шутовым, Александром Савко, группой Синие носы. Разговор с Сергеем Братковым и Сергеем Шеховцовым.

<<АРТФон - 6 с Оксаной Саркисян. 17 ноября 2005.  Видео не видео. Исчезновение видеоарта , визитная карточка, динамическая проекция, видики крутятся, to day - фестиваль, романтика, антиутопия техно искусства.

<<АРТФон - 5 с Оксаной Саркисян. 9 ноября 2005.  Парад политического искусства.
Записи лекций Анатолия Осмоловского «Осень авангарда», круглого стола проекта «Интернационал», запись чтений «Привет, оружие!? Общество, искусство и война в современную эпоху», интервью с директором Сахаровского центра Самодуровым.

<<АРТФон - 4 с Оксаной Саркисян. 14 октября 2005. Время некоммерческих структур ? 
Фонд "Современный город", радикальные перемены в Московском центре искусств на Неглинной, экономическая база некоммерческого искусства, «Стой! кто идет» из Франции, Вены, Германии, Испании, Аргентины и церетелиевской школы искусств.

<<АРТФон - 3 с Оксаной Саркисян. 28 сентября 2005.  В люди.  Россия! - ? Социалистический идеализм. Ангелы истории. Разминка перед настоящей карьерой.
Интервью с Виталием Пацюковым, куратором выставки «Социалистический идеализм» Екатериной Деготь, куратором дома фотографии Екатериной Кондраниной, Олегом Куликом, Андреем Монастырским, Сергеем Братковым, реплика Ирины Кориной.

<<АРТФон - 2 с Оксаной Саркисян. 14 сентября 2005. POP инъекция. В совпадении двух выставок открывшихся параллельно в Третьяковской галереи, «Энди Уорхол: художник современной жизни» и «Русский поп арт», несомненно, присутствуют элементы музейной политики. Во многом  провокационное и радикальное название выставки "Русский поп-арт", которая сама по себе оказалась ярким и интересным проектом,  призвано вызвать широкое обсуждение проблем русского искусства, и создает предпосылки для серьезного искусствоведческого дискурса

<<АРТФон - 1 с Оксаной Саркисян. 5 сентября 2005. АРТ оккупация. Современное российское искусство настойчиво ищет способы прямого взаимодействия с широкой зрительской аудиторией,  и возможно в этом проявляется его наследственность, ведь искусство андеграунда очень страдало в оторванности от публики, и институциональная система их отношений еще не до конца сложилась. Осваивая шаг за шагом современные формы презентации искусства, мы начинаем осознанно приближаться к таким практикам искусства как public art. 

TopList