"Синий диван" 16. Этика

ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ ИСКУССТВА@ARTINFO

В МИРЕ В МОСКВЕ В РОССИИ В ПИТЕРЕ В ИНТЕРНЕТЕ ПЕРИОДИКА ТЕКСТЫ НАВИГАТОР АРТ ЛОНДОН - РЕПОРТАЖИ ЕЛЕНЫ ЗАЙЦЕВОЙ АРТИКУЛЯЦИЯ С ДМИТРИЕМ БАРАБАНОВЫМ АРТ ФОН С ОКСАНОЙ САРКИСЯН МОЛОЧНИКОВ ИЗ БЕРЛИНА ВЕНСКИЕ ЗАМЕТКИ ЛЕНЫ ЛАПШИНОЙ SUPREMUS - ЦЮРИХ ОРГАНАЙЗЕР ВЕЛИКАНОВ ЯРМАРКИ ТЕТЕРИН НЬЮС ФОТОРЕПОРТАЖИ АУДИОРЕПОРТАЖИ УЧЕБА РАБОТА КОЛЛЕГИ АРХИВ

"Синий диван"
Редактор Елена Петровская. Институт философии РАН>

«Синий диван» выходит c 2002 года. Темы журнала - современная философия, современное искусство, кинематограф и масс-медиа, проблемы визуальности - и другие.

◄Синий диван #16. Этика.

Небезразличный читатель, следящий за нишим изданием и темами, предлагаемыми к рассмотрению, может задаться несколько недоуменным вопросом: какова связь между вампирами, исследованию которых посвящался предыдущий выпуск, и нынешней темой, а именно этикой? Если говорить коротко, в обоих случаях это то неизвестное нам новое, приход которого мы можем только приветствовать. В самом деле, словом «вампир» помечается реальность, решительно отличающаяся от нашей, а главное такая, смысл которой не является заранее данным. В целом верно то, что, размышляя о неведомом, мы не можем удовлетвориться ни проекциями нашего сознания, ни имеющейся в нашем распоряжении системой упорядоченных знаний. Несмотря на это мы должны быть гостеприимны, как полагают Э. Левинас и Ж. Деррида. Более того, наше гостеприимство должно быть лишено каких-либо ограничений – мы не вправе обусловливать приход нового абсолютно ничем.

Такую линию выдержать, конечно, очень трудно. Но если в наших размышлениях мы не сможем соответствовать этой абсолютности, то и в конкретной жизни гостеприимство окажется транслятором культурно-исторических конвенций, не более того. Этика определяется нашей изначальной связью с другим или другими, которые всегда нас превосходят и опережают. Этот посыл – опережающего присутствия другого – имеет самые серьезные последствия. Он заставляет сменить онтологию на этику, метафизику – на разновидность деконструкции. Признание приоритета другого/ других приводит к тому, что на первый план выступает то, что, отталкиваясь от текста Дж. Батлер, открывающего номер, я бы назвала соотносительностью. Мы всегда уже вовлечены в систему отношений с другими и должны давать им отчет. Из этого возникают как повествовательные очертания самости (самость – это реакция на запрос, идущий от другого), так и представление о том, что самость (субъективность) формируется лишь на втором – ответном – шаге.

Не будет преувеличением сказать, что такова одна из основных посылок, разделяемых авторами номера. При этом была сделана попытка охватить достаточно широкий круг вопросов: от общих определений этики в современном мире, где необратимо поменялся образ человеческого (невозможно игнорировать слова Адорно о главной катастрофе ХХ века и ее отсроченных последствиях), до конкретных практик «самопопечительства», или же «заботы о себе», которые сегодня обращают на себя все большее внимание (интересно, например, что «новые стоики», наследники древнегреческого этоса, – это сообщество, возникшее и функционирующее в Интернете). Если попытаться дать всем этим анализам обобщающее их определение, я бы решилась на такое: в них так или иначе акцентируется этика жизни, что подтверждается и сочинениями С. Вейль, и современным прочтением Спинозы (А. Негри), и размышлениями о (не)возможности изобразить сегодня человека (Б. Дубин; А. Хеллер), и неожиданным обоснованием спасения гётевского Фауста (А. Доброхотов).

Как всегда, выражаю глубокую признательность всем тем, без кого эти периодические выпуски не могли бы появляться: только энергией, доверием, моральной и материальной поддержкой этих замечательных людей и держится задуманное начинание.
Елена Петровская.

Содержание

От редактора
I

Джудит Батлер. Отчет о себе
Этика и современное искусство (круглый стол)

II

Александр Доброхотов. Адорно о спасении Фауста
Агнеш Хеллер. Можно ли писать стихи после Холокоста?
Борис Дубин. Человек без лица в конце света. Визуальная антропология Владимира

III

«Сердцевина радости»: эссе и письма Симоны Вейль

IV

Нина Сосна. Введение в этику жизни
Руслан Хаиткулов. Марксизм и/или этика
Александр Смулянский. Деполитизация критической мысли и ее исток в отношениях интеллектуала и Университета
Полина Гаджикурбанова. Современные стоики

V

Сергей Фокин. Гостеприимство и перевод
Владислав Карелин. Новые приключения лица на песке
Денис Скопин. Мембрана и жизнь в складках: Жильбер Симондон и Жиль Делёз
Антон Пушин. Нескромное обаяние римского права
Дмитрий Ольшанский. Введение в «Тревогу»

◄Синий диван #15. Вампиры.

◄14 номер. Предлагаемая <в 14-м номере "Синего дивана"> подборка текстов посвящена теории и практике медиа. В ней воспроизводятся материалы международной конференции, проходившей в Москве в мае 2006 г. и инициированной журналом «Синий диван». В ее проведении журналу была оказана помощь со стороны Российского института культурологии, Института философии РАН и Российского государственного гуманитарного университета, на площадках которого и происходило данное событие. Фредрик Джеймисон, Валерий Подорога, Олег Аронсон, Олег Генисаретский, Елена Петровская, Михаил Рыклин, Сьюзан Бак-Морс и другие>

◄13 номер. Номер, предлагаемый читателю, по-немецки называют «Festschrift», что буквально означает «юбилейный сборник». Действительно, нынешней подборкой материалов мы приносим дань уважения Михаилу Рыклину, справившему в начале 2008 года свой шестидесятилетний юбилей. Я думаю, что корпус текстов – лишь на первый взгляд довольно разнородных – отражает широкий круг интересов самого юбиляра, а также его темперамент, профессиональный и гражданский. Если бы пришлось обозначить сквозную тему, я использовала бы, наверное, несколько неловкий термин «социальность». (Другой возможный вариант – «философия культуры», и именно так определяется научная специализация Рыклина в одной из ему посвященных статей, только в этом сочетании отсутствует тот критический подтекст, без которого анализ явлений культуры вообще не представляется возможным.)

◄12 номер. ...сквозной темой основного блока материалов выступает власть. Помимо «суверенной», устанавливающей закон, есть власть того, что Мишель Фуко определял в терминах диспозитива: власть-в-действии (В. Подорога) или способ производства субъективности, заключающий в себе возможность контрвласти (А. Негри). Пристальный анализ Карла Шмитта позволяет сформулировать понятие власти как среды: это не только феномен «кулуаров» власти, но и такое возрастание используемых ею технических средств, когда их эффекты выходят из-под контроля человека (А. Филиппов). Только одна разновидность суверенной власти, похоже, не связана с неизбежным для человека социальным договором: это власть «внутреннего опыта», суверенность того, кто ничему не служит, согласно Жоржу Батаю (О. Тимофеева).
Читатель волен искать переклички с этими размышлениями в других представленных его вниманию материалах. Это акцент на политизации внешне сугубо формальных поисков позднего А. Родченко (М. Тупицына), выделение знаков имперскости как попытка «деконструировать» стиль социалистического реализма (Ю. Лидерман), обнаружение утопического потенциала в литературном высказывании фантасмагорического толка (Б. Куприянов). Можно высказать предположение, что недавний исторический опыт для нас овеян призраком империи. Что касается самих призраков и их «промежуточного» положения по отношению к устойчивым категориям бытия, то этому посвящается отдельное исследование (Н. Сосна). Повторю, однако, что поиск аналогий и/или общих проблемных узлов – дело свободного выбора.

◄10-11 сдвоенный номер.
Cдвоенный выпуск журнала посвящен «философским» животным. Не могу не отметить популярность этой темы среди тех, кто откликнулся на приглашение исследовать проблему с разных сторон: если прежде первый текстовый блок и был тематическим (с возможными, но не обязательными отголосками в прочих разделах), то корпус материалов, составивших 10-й и 11-й выпуски, практически полностью выстроен вокруг «зверей» и «животных». Чем это можно объяснить? По-видимому, здесь, в этой пограничной зоне, располагаются многие скрытые предпосылки – если не сказать болевые точки – достигнутого культурой универсального языка понимания. Животное – не только привычная метафора докультурного состояния, но и то, что указывает на границу самой субъективности. Что будет с придворными, если шут даст собаке пинка? (Гипотетическая ситуация, смоделированная по картине Веласкеса «Менины».) Вернее, что будет со всей системой властных и познавательных практик? И вообще, какую роль в ней играет вытесняемое – дикость, неразумие, инстинкт? В этом смысле можно говорить о животном как о процедуре исключения, в том числе и применительно к «я», благодаря чему воцаряется мир и порядок.
Но уже этологи понимали, что животное отличает открытость. Философы будут интерпретировать это как такую принадлежность миру, в которой записана полнота – и даже бесконечность – опыта дорефлексивной жизни. Или, если следовать другой традиции, как способ мыслить аффект. Не секрет, что с давних пор животное служило метафорой самого политического. Как понять функционирование такого сложного устройства, как «политическое тело», body politic? Без Левиафана, этого мифического животного – наполовину сухопутного, наполовину морского, даже новейшей политической теории не обойтись. Но этого мало. Животное не просто объясняет причину и характер государства. Оно образует элемент древнейшей космогонии, встречаясь в этом качестве у народов разного происхождения. Именно поэтому его можно прочитать как конструктивный элемент, а именно жанр, будто то басня или философский диалог.
Животное – это и старейший образ утопии. В сочинениях древних греков рыба, прожарившись до ожидаемой кондиции, сама летит голодному в рот, но и в советское время, переместившись в детскую литературу, утопия – образ потерянного рая – отлита в животные формы. Как нетрудно догадаться, животные располагают к разным типам анализа. Среди них можно выделить анализ философский, формальный, культурологический. Этот последний позволяет последовательно выявить характеристики животного как базовой мифологемы: двойственность отношения к сакральным животным (собака), пути и перепутья зверей воображаемых (единорог). Необходимо признать, наконец, что животное – в основном в контексте биополитическом – оказывается инструментом анализа как старых, так и новейших текстов отечественной культуры.
Таков далеко не полный перечень общекультурных и теоретических функций животного. Тем не менее знаменательно то, что сегодня о животном рассуждают все чаще и чаще. Видимо, этим словом и/или понятием покрывается этос как этика, как то, что дает возможность по-новому сформулировать проблему природы и культуры, характера самого знания, человеческого и его границ.
В настоящий номер включена беседа с Филиппом Лаку-Лабартом, автором оригинальной версии философской деконструкции. Этого удивительного человека не стало в январе 2007 года. Его интересы всегда были крайне разнообразны: театр, музыка, политика, поэзия. В разговоре, состоявшемся более десяти лет назад, проявилась еще одна страсть – к Марксу и марксизму. Думается, что эти размышления как никогда актуальны сегодня.
Хочу выразить свою признательность тем, кто помог в работе над выпуском, в первую очередь Дмитрию Торшилову, Эдуарду Надточию и Алексею Гарадже. И, конечно, моим близким, продолжающим верить в проект.
Елена Петровская

◄9 выпуск "Синего дивана". Редактор Елена Петровская. Институт "Русская антропологическая школа". Предисловие редактора>

"...то, что считалось самым человеческим в человеке, а именно мышление, отдается аффективной природе тела, письму (протописьму), оставленному тем "животным", признать тождество с которым невозможно, но в котором только и заключается метафизический исток. Такой ответ <...> выглядит достаточно неожиданным: метафизика не может быть закончена, поскольку она, - нечеловеческое предприятие, или, если угодно, произведение"
О. Аронсон о В.Подороге. СД 9, с. 219.

◄8 выпуск.