"Синий диван" 13 номер. К 60-летию Михаила Рыклина

ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ ИСКУССТВА@ARTINFO

В МИРЕ В МОСКВЕ В РОССИИ В ПИТЕРЕ В ИНТЕРНЕТЕ ПЕРИОДИКА ТЕКСТЫ НАВИГАТОР АРТ ЛОНДОН - РЕПОРТАЖИ ЕЛЕНЫ ЗАЙЦЕВОЙ АРТИКУЛЯЦИЯ С ДМИТРИЕМ БАРАБАНОВЫМ АРТ ФОН С ОКСАНОЙ САРКИСЯН МОЛОЧНИКОВ ИЗ БЕРЛИНА ВЕНСКИЕ ЗАМЕТКИ ЛЕНЫ ЛАПШИНОЙ SUPREMUS - ЦЮРИХ ОРГАНАЙЗЕР ВЕЛИКАНОВ ЯРМАРКИ ТЕТЕРИН НЬЮС ФОТОРЕПОРТАЖИ АУДИОРЕПОРТАЖИ УЧЕБА РАБОТА КОЛЛЕГИ АРХИВ

"Синий диван"
Редактор Елена Петровская. Институт "Русская антропологическая школа"

«Синий диван» выходит c 2002 года. Темы журнала - современная философия, современное искусство, кинематограф и масс-медиа, проблемы визуальности - и другие.

13 номер.

Номер, предлагаемый читателю, по-немецки называют «Festschrift», что буквально означает «юбилейный сборник». Действительно, нынешней подборкой материалов мы приносим дань уважения Михаилу Рыклину, справившему в начале 2008 года свой шестидесятилетний юбилей. Я думаю, что корпус текстов – лишь на первый взгляд довольно разнородных – отражает широкий круг интересов самого юбиляра, а также его темперамент, профессиональный и гражданский. Если бы пришлось обозначить сквозную тему, я использовала бы, наверное, несколько неловкий термин «социальность». (Другой возможный вариант – «философия культуры», и именно так определяется научная специализация Рыклина в одной из ему посвященных статей, только в этом сочетании отсутствует тот критический подтекст, без которого анализ явлений культуры вообще не представляется возможным.)

Номер открывают тексты тех, кого Михаил Рыклин по праву считает своими учителями. Это столь же разные, сколь и влиятельные мыслители ушедшего века – Мераб Мамардашвили и Жак Деррида. Если с первым Рыклин познакомился еще студентом (учась вместе с В. Подорогой на философском факультете МГУ, он посещал лекции и семинары Мамардашвили), то со вторым встреча была намного более поздней – их личное знакомство ведет отсчет от достопамятного визита Деррида с женой Маргаритой в Москву в январе – феврале 1990 года. Прямым итогом этого взаимодействия стала книга «Жак Деррида в Москве: деконструкция путешествия», выпущенная в набиравшей силу серии «Философия по краям» издательским комплексом «Культура». (Чуть позже, на базе этой серии возникнет одноименное издательство «Ad Marginem».) О дальнейших путях взаимодействия мысли Рыклина и его учителей мы узнаем по публикациям, в которых продолжается диалог, начатый в разное время.

В самом начале я не случайно употребила немецкое слово. Многие из авторов настоящего сборника – либо немецкие слависты, либо немецкоязычные исследователи. Именно в этом языковом и культурном ареале творчество Михаила Рыклина нашло, пожалуй, наибольший резонанс. В этой связи нельзя не вспомнить его плодотворное сотрудничество с популярным в Европе интеллектуальным журналом «Lettre International», корреспондентом которого Рыклин был долгие годы. (Небольшая часть статей под рубрикой «Письма из Москвы» вошла в его монографию «Искусство как препятствие» (1997).)

Мне хотелось бы отметить особую заинтересованность, которую в подготовке номера проявила Аня Альчук. Она не только помогла установить необходимые контакты, но и, как говорится, болела душой за исход предприятия в целом. Мне было приятно сообщать ей – почти как тайному сообщнику – о развитии событий на разных этапах длительной подготовительной работы. Я знаю, она бы радовалась результату.

Хочу поблагодарить всех тех, кто откликнулся на этот дружеский запрос. В присланных эссе ведется серьезный разговор о проблемах, которые всегда представляли для Михаила Рыклина первостепенный интерес, будь то сюжеты из области политики, деконструкция литературных и культурных форм или проблема соотношения визуального и речевого в советской культуре. Я позволила себе сохранить традиционный для журнала блок рецензий, но и здесь рассматриваются те актуальные исследования, в которых на авансцену выходит осмысление «социального» в его прямых и более сложных проявлениях.

Благодарю Дениса Голобородько и Олега Аронсона за оказанную ими помощь. Не мыслю своей деятельности без участия и поддержки самых близких, а также С.В. Митурича и сотрудников его издательства, помогающих реализовать наш совместный – теперь уже многолетний – проект.

Е.П.

Содержание

От редактора
I
Жак Деррида. Тварь и суверен (продолжение)
Мераб Мамардашвили. Из «Вильнюсских лекций по социальной философии»
Михаил Рыклин. Андре Жид. Христос и Демофоон
II
Дирк Уффельман. «Невидимая Москва» Витезслава Незвала и «пакт лицезрения» литературы о путешествиях
Клаус Штедтке. Философский роман в письмах? Заметки о П.Я. Чаадаеве
III
«Зло всегда творят от имена Добра». Беседа Михаила Рыклина с Андре Глюксманом
IV
Марио Люшер. Живу – вижу (себя). Выставка советского искусства как зеркало швейцарской ситуации
Маргарита Тупицына. Картина как проект
Вольфганг Байленхофф, Сабина Хэнсген. Заговаривая образ: голос автора в «Обыкновенном фашизме»
V
Валерий Подорога. Фотография и литература (Наброски и проспект к теме)
Кэрил Эмерсон. Предисловие к «Телам террора» Михаила Рыклина
Ксения Голубович. Разговоры
Павел Пепперштейн. За что мы любим философию?
VI
Анке Хенниг. Теперь и потом. Опыт времени в кино, литературе и философии
Андрей Парамонов. Мераб Мамардашвили: опыт феноменологического прочтения
Борис Степанов. Все говорят, что мы (в)месте. Все говорят, но немногие знают – в каком…
Станислав Минин. Один способ смотреть в календарь
Александр Якобидзе-Гитман. Диалектика последовательности/непоследовательности как «трейдмарк» позднесоветской философии
Руслан Хаиткулов, Даниил Шестаков. Признаки фарса

<<12 номер. ...сквозной темой основного блока материалов выступает власть. Помимо «суверенной», устанавливающей закон, есть власть того, что Мишель Фуко определял в терминах диспозитива: власть-в-действии (В. Подорога) или способ производства субъективности, заключающий в себе возможность контрвласти (А. Негри). Пристальный анализ Карла Шмитта позволяет сформулировать понятие власти как среды: это не только феномен «кулуаров» власти, но и такое возрастание используемых ею технических средств, когда их эффекты выходят из-под контроля человека (А. Филиппов). Только одна разновидность суверенной власти, похоже, не связана с неизбежным для человека социальным договором: это власть «внутреннего опыта», суверенность того, кто ничему не служит, согласно Жоржу Батаю (О. Тимофеева).
Читатель волен искать переклички с этими размышлениями в других представленных его вниманию материалах. Это акцент на политизации внешне сугубо формальных поисков позднего А. Родченко (М. Тупицына), выделение знаков имперскости как попытка «деконструировать» стиль социалистического реализма (Ю. Лидерман), обнаружение утопического потенциала в литературном высказывании фантасмагорического толка (Б. Куприянов). Можно высказать предположение, что недавний исторический опыт для нас овеян призраком империи. Что касается самих призраков и их «промежуточного» положения по отношению к устойчивым категориям бытия, то этому посвящается отдельное исследование (Н. Сосна). Повторю, однако, что поиск аналогий и/или общих проблемных узлов – дело свободного выбора.

<<10-11 сдвоенный номер.
Cдвоенный выпуск журнала посвящен «философским» животным. Не могу не отметить популярность этой темы среди тех, кто откликнулся на приглашение исследовать проблему с разных сторон: если прежде первый текстовый блок и был тематическим (с возможными, но не обязательными отголосками в прочих разделах), то корпус материалов, составивших 10-й и 11-й выпуски, практически полностью выстроен вокруг «зверей» и «животных». Чем это можно объяснить? По-видимому, здесь, в этой пограничной зоне, располагаются многие скрытые предпосылки – если не сказать болевые точки – достигнутого культурой универсального языка понимания. Животное – не только привычная метафора докультурного состояния, но и то, что указывает на границу самой субъективности. Что будет с придворными, если шут даст собаке пинка? (Гипотетическая ситуация, смоделированная по картине Веласкеса «Менины».) Вернее, что будет со всей системой властных и познавательных практик? И вообще, какую роль в ней играет вытесняемое – дикость, неразумие, инстинкт? В этом смысле можно говорить о животном как о процедуре исключения, в том числе и применительно к «я», благодаря чему воцаряется мир и порядок.
Но уже этологи понимали, что животное отличает открытость. Философы будут интерпретировать это как такую принадлежность миру, в которой записана полнота – и даже бесконечность – опыта дорефлексивной жизни. Или, если следовать другой традиции, как способ мыслить аффект. Не секрет, что с давних пор животное служило метафорой самого политического. Как понять функционирование такого сложного устройства, как «политическое тело», body politic? Без Левиафана, этого мифического животного – наполовину сухопутного, наполовину морского, даже новейшей политической теории не обойтись. Но этого мало. Животное не просто объясняет причину и характер государства. Оно образует элемент древнейшей космогонии, встречаясь в этом качестве у народов разного происхождения. Именно поэтому его можно прочитать как конструктивный элемент, а именно жанр, будто то басня или философский диалог.
Животное – это и старейший образ утопии. В сочинениях древних греков рыба, прожарившись до ожидаемой кондиции, сама летит голодному в рот, но и в советское время, переместившись в детскую литературу, утопия – образ потерянного рая – отлита в животные формы. Как нетрудно догадаться, животные располагают к разным типам анализа. Среди них можно выделить анализ философский, формальный, культурологический. Этот последний позволяет последовательно выявить характеристики животного как базовой мифологемы: двойственность отношения к сакральным животным (собака), пути и перепутья зверей воображаемых (единорог). Необходимо признать, наконец, что животное – в основном в контексте биополитическом – оказывается инструментом анализа как старых, так и новейших текстов отечественной культуры.
Таков далеко не полный перечень общекультурных и теоретических функций животного. Тем не менее знаменательно то, что сегодня о животном рассуждают все чаще и чаще. Видимо, этим словом и/или понятием покрывается этос как этика, как то, что дает возможность по-новому сформулировать проблему природы и культуры, характера самого знания, человеческого и его границ.
В настоящий номер включена беседа с Филиппом Лаку-Лабартом, автором оригинальной версии философской деконструкции. Этого удивительного человека не стало в январе 2007 года. Его интересы всегда были крайне разнообразны: театр, музыка, политика, поэзия. В разговоре, состоявшемся более десяти лет назад, проявилась еще одна страсть – к Марксу и марксизму. Думается, что эти размышления как никогда актуальны сегодня.
Хочу выразить свою признательность тем, кто помог в работе над выпуском, в первую очередь Дмитрию Торшилову, Эдуарду Надточию и Алексею Гарадже. И, конечно, моим близким, продолжающим верить в проект.
Елена Петровская

<<9 выпуск "Синего дивана". Редактор Елена Петровская. Институт "Русская антропологическая школа". Предисловие редактора>

"...то, что считалось самым человеческим в человеке, а именно мышление, отдается аффективной природе тела, письму (протописьму), оставленному тем "животным", признать тождество с которым невозможно, но в котором только и заключается метафизический исток. Такой ответ <...> выглядит достаточно неожиданным: метафизика не может быть закончена, поскольку она, - нечеловеческое предприятие, или, если угодно, произведение"
О. Аронсон о В.Подороге. СД 9, с. 219.

<<8 выпуск.