<<АРТФон - 8 - 28 декабря 2005.  Прописные истины.

<<Разговоры и обсуждения неожиданно острые и бурные, выходящие за рамки формальных докладов и регламентированных конференций, происходили осенью этого года в лекционном зале Третьяковской галереи. Эти споры напоминали времена перестроечной России и демонстрировали, что основополагающие вопросы пока еще находятся в процессе обсуждения. Вызвано это было в первую очередь тем, что здесь столкнулось старое с новым: выставки русского поп арта и Энди Урхола в стенах консервативной Третьяковки вынесли на обсуждение вопросы, связанные с традицией отечественного современного искусства. Происходящие здесь встречи художников со зрителями поднимали проблемы отношений Художника и Общества, затрагивали вопросы, что такое современное искусство, и что значит быть современным художником.
Подобные споры, происходящие в пограничных зонах профессионализма и профанности  или же между представителями разных идеологий, придают прописным истинам острое звучание, и миссионерский пафос доклада автора о своем творчестве превращается в художественный жест.

Апроприация мира

«У культуры и у деятельности художника есть масса задач. Развлекательная – и в этом нет ничего оскорбительного. В качестве нового описания мира – не отличается от деятельности ученого, который каждый раз переписывает мир, в этом тоже нет ничего специфического. В качестве нового типа поведения – тоже ничего специфического. Каждый раз является новый тип политика. Сейчас новый тип спортсмена, который стал поп фигурой. Единственно, это явление абсолютной свободы, касаться придельных проявлений человека. Другое дело, что он не имеет право переводить это в социальную деятельность. Так же как солдату и милиционеру позволено убивать в пределах принятой конвенции, если он делает это как человек – он просто убийца. Так же и у художника.  Он не может переводить плоды своей деятельности в социальное пространство. Его основная функция явить свободу в рамках принятых социальных конвенций, он испытывает их и показывает их относительность, глубину антропологических оснований. А другого просто нет социального деятеля, который бы этим занимался.

Художники попадают в конкретный мир, и они занимаются теми проблемами, которые им предъявляет мир. Они, обследуя утопии, создают адаптивные модели поведения. Мир исполнен огромным количеством сервисных и  промежуточных служб, которые ничего не производят Если раньше была добродетель мира – стабильность, то теперь – мобильность. Раньше поколениями существовал один социокультурный возраст. Сейчас мимо человека проносятся культурные возраста. Мы обсуждаем современное искусство.

Зона эксперемента

История художника

<<«За свою короткую жизнь в искусстве я занимался разными проектами, и на выходе разное искусство было. И сейчас я занимаюсь чем-то другим. Настоящее искусство, я думаю, всегда делается в пограничной зоне. Чем сложнее вписать искусство, объяснить его, тем больше перспектив. Когда ты живешь внутри сообщества и что-то делаешь, и другие что-то делают, не всегда понятно, что происходит. Художник не всегда понимает, что он сам делает, зачастую имея поверхностное представление о том, кто чем занимается. И когда находишься внутри процесса, сложно вычленить молодого художника. Подходят со штампами, общими мерками.

Мы были молодые художники, неуверенные в себе и первое время, когда рисовали, не показывали, так как бытовало мнение, что картина умерла. Народ потом узнал, говорят надо делать объекты, перфомансы. Человек владеет определенными штампами и описывает новое из уже известного ему. Художник может, еще не дошел до своего открытия, не понял сам, что он делает, а на него уже повесили штамп.

Зритель: 
Что для вас искусство?

Владимир Дубосарский подходит к этому вопросу диалектически и не считает, что это раз и навсегда застывшая догма, даже в пределах творчества отдельного художника.
«Дело в том, что я из семьи художников и получал классическое образование. Потом когда я вошел в «дискурс», много узнал. Пытался делать концептуальную живопись в рамках постконцептуального московского дискурса. Перерисовывал из книжек, со старых открыток. Перфомансы я делал, объекты…. Много чего делал. Галерея в Трехпрудном у нас была. Живопись лежала бекграундом – непонятно, что с ней делать. И вдруг мы с Сашей сидели и поняли, что это сейчас может быть актуально. Мы достаточно сильно рисковали. Хотя это был проект мозговой. Эта концептуальная работа, стиль придуман был. Эта не та живопись, которая вырывается из сердца. Сейчас мы двигаемся в сторону более личного высказывания… ну некой духовности».
Выступление Владимира Дубосарского в Третьяковской галерее>

Каждый охотник желает знать…

<<Вопрос зрителя: 
Я часто вижу консервную банку, граненый стакан и это является произведением искусства. Мне кажется, есть подвох, это какая-то спекуляция. До Дюшана еще были вырывания из контекста и перенос в другой. На бытовом уровне - охотник приносил домой голову оленя и вешал на стену. Действительно ли это искусство?

«Искусство ничего не придумывает. В жизни полно переносов. Но искусство идеологизирует жест, т.к. переносит из профанной зоны в сакральную. Это самый тяжелый перенос. Повесить дома голову оленя, нет никакого социального риска.

Вообще искусство - деятельность в пределах культуры, мифов, языков, конвенций. Для этого он производит свои действия в зоне искусства. Он нарушает одно из правил, если  все нарушает, его не распознают как художника. Он утверждает не жест охотника, а жест художника.

Я подписываю это – как художник. Это основное. Другое дело вы приходите к кому-то домой, видите эту замечательную вещь и говорите, что это произведение искусства. Но вы на себя берете роль художника и в качестве нового взгляда видите это как инсталляцию. Задача наша чисто артистическая, персональная, авторская, подписная – мы вчитываем. То что мы называем художник, началось с персонального искусства, с возрождения, когда появился автор. До этого искусство было квазихудожественное. Оно было магическим, религиозным, каким угодно. В случае с рогами мы видим жест редимейда. То есть это тоже уже закреплено музеями. Этот жест уже трейдмаркетом утвержден. В свое время союз художников, когда раскрепостился во время перестройки, стали писать как импрессионисты. У них глаз отличный, рука великолепная, техника прекрасная. Одаренные - лучше самих импрессионистов, но это уже никогда не будет висеть в музее, это уже названо чужими именами. Если вы понимаете, что это тип письма такой, и вы работаете с типом письма – это уже другое. Если вы приходите к человеку, у которого весит олень, и предлагаете подписать его как «инсталляция Кабакова», это уже следующий уровень, следующий уровень – насколько удачно.

Вопрос национального значения

<<Ссылки художников на искусствоведов, призванных описать художественный жест, вписать его в историю искусства имели в стенах Третьяковки не абстрактное звучание, и выставка «Русский поп арт» воскресала не только в моменты общения художников со зрителями. Обсуждение вопросов, в каких терминах описывать и как призентировать отечественное современное искусство, так же был поднят сотрудниками Третьяковской галереи, и в рамках выставки состоялся круглый стол, отозвавшийся эхом в высказываниях многих искусствоведов и художников. Не претендуя на  серьезное исследование всех высказываний, мы представляем лишь несколько.

«Мы привыкли пользоваться удобными зонтичными терминами для определения неопределимого. Мы говорим русский поп арт, русский нью вейф, русский даже… симмуляционизм. Но в детально прописанной истории искусств 20 века существует определенная тенденция, имеющая начало в середине 50х годов, поворота от абстракции разного рода к предметности. И немецкие искусствоведы никогда не назовут так называемый капиталистический реализм дюсельдорфского разлива поп артом. Есть новые реалисты во Франции. Есть поп арт британского типа и американского. Причем в Америке есть поп арт калифорнийской школы, нью-йоркской школы и техасской школы.

В кавычках можно принять этот термин, поп арт. Но мы имеем дело не с поп артом как интернациональным течением. Просто для России несколько человек: Рогинский, Турецкий, Злотников и Чернышев имеют революционное значение, потому что они смогли отказаться от модернистского мифа и занялись поиском реального в предмете.

<<Искусствоведы жонглируют терминологией, поражая своей компетентностью и знанием вопросов искусства. Но оказывается, что у каждого тоже свой персональный взгляд на происходящие процессы. И прийти к общему знаменателю пока не удается. И хотя так или иначе искусствоведы апеллируют к западной традиции, но видимо и там, в силу национальной политики различных государств, не пришли пока к общей системе ценностей.

«Представляете в Америке выставку – «Американский соцреализм»? В данном случае группа специалистов взяла на себя достаточно бесполезную смелость назвать некое культурное явление «русским поп артом». Это говорит о несамостоятельности критической среды, которая не может придумать ни одного термина. А сейчас их нужно придумывать сотнями. Иначе произвести переход от социализма к новому капиталистическому тоталитаризму будет сложно. Данное приспособление – выставка, призванная наладить оптику общества в отношении смотрения на артефакты художественные, и через это происходит познание собственной идентичности. Встает вопрос о возможности художественной среды выработать что-то самостоятельное и креативное. Речь идет ведь о ведущем кураторе Москвы».
Интервью с Сергей "Африка" Бугаев>

<<Психолог Третьяковской галереи ищет «промежуточное звено» в сознании постсоветском, основанном на ментальности интеллигенции 19 века, связь с выставкой «Русский поп арт». В этом смысле он видит символичной ситуацию, что следующая большая выставка будет выставка Саврасова, самого популярного в массах российского зрителя художника, и не происходит с поп искусством 20 века никаких пересечений. Психолог Третьяковскиой галереи предлагает весьма креативное решение: обратить внимание на абсурдность советских вывесок. Восстанавливая для себя отсутствующее звено, он вспоминает вывеску  в городе Сургуте, где пропагандистский плакат «Лес - наше богатство» слился с вывеской пустующего магазина «Хлеб Мясо Молоко». В результате надпись, написанная видимо одним советским шрифтом читалась «Лес - наше богатство. Хлеб Мясо Молоко». Таким образным примером психолог видимо стремился привнести в  экспозицию элементы визуальной антропологии, что было бы, возможно, весьма уместно.
Выступление психолога в Третьяковской галерее>

<<Однако пока еще выставка вызывает реакции, которые являются отголосками советской идеологической пропаганды, и пожилые люди продолжают вторить советским функционером от искусства. И с формулировкой «вульгарно – примитивное» искусство Андрей Ерофеев, как диссидент со стажем, полностью соглашается. А высказывание пожилой дамы: «Это примитив времен наскальных дикарей, и я бы отдел новейших течений не назвала бы новейшим, это старейшие течения», - вызвало бурные аплодисменты, как в советские времена, но уже с постмодернистской иронией.
Реплика из зала на лекции в Третьяковской галерее>

<<АРТФон - 7 с Оксаной Саркисян. 8 декабря 2005.  Диспозиция. Интервью о их политических взглядах с художниками Константином Звездочотовым, Леонидом Тишковым, группой АЕС, Никитой Алексеевым, Андреем Филипповым, Андреем Монастырским, Борисом Орловым, Дмитрием Приговым, Николаем Полисским, Сергеем Шутовым, Александром Савко, группой Синие носы. Разговор с Сергеем Братковым и Сергеем Шеховцовым.

<<АРТФон - 6 с Оксаной Саркисян. 17 ноября 2005.  Видео не видео. Исчезновение видеоарта , визитная карточка, динамическая проекция, видики крутятся, to day - фестиваль, романтика, антиутопия техно искусства.

<<АРТФон - 5 с Оксаной Саркисян. 9 ноября 2005.  Парад политического искусства.
Записи лекций Анатолия Осмоловского «Осень авангарда», круглого стола проекта «Интернационал», запись чтений «Привет, оружие!? Общество, искусство и война в современную эпоху», интервью с директором Сахаровского центра Самодуровым.

<<АРТФон - 4 с Оксаной Саркисян. 14 октября 2005. Время некоммерческих структур ? 
Фонд "Современный город", радикальные перемены в Московском центре искусств на Неглинной, экономическая база некоммерческого искусства, «Стой! кто идет» из Франции, Вены, Германии, Испании, Аргентины и церетелиевской школы искусств.

<<АРТФон - 3 с Оксаной Саркисян. 28 сентября 2005.  В люди.  Россия! - ? Социалистический идеализм. Ангелы истории. Разминка перед настоящей карьерой.
Интервью с Виталием Пацюковым, куратором выставки «Социалистический идеализм» Екатериной Деготь, куратором дома фотографии Екатериной Кондраниной, Олегом Куликом, Андреем Монастырским, Сергеем Братковым, реплика Ирины Кориной.

<<АРТФон - 2 с Оксаной Саркисян. 14 сентября 2005. POP инъекция. В совпадении двух выставок открывшихся параллельно в Третьяковской галереи, «Энди Уорхол: художник современной жизни» и «Русский поп арт», несомненно, присутствуют элементы музейной политики. Во многом  провокационное и радикальное название выставки "Русский поп-арт", которая сама по себе оказалась ярким и интересным проектом,  призвано вызвать широкое обсуждение проблем русского искусства, и создает предпосылки для серьезного искусствоведческого дискурса