ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ ИСКУССТВА@ARTINFO В МИРЕ В МОСКВЕ В РОССИИ В ПИТЕРЕ В ИНТЕРНЕТЕ ТЕКСТЫ НАВИГАТОР ОРГАНАЙЗЕР ВЕЛИКАНОВ ЯРМАРКИ ТЕТЕРИН НЬЮС ПЕРИОДИКА ФОТОРЕПОРТАЖИ УЧЕБА РАБОТА КОЛЛЕГИ АРХИВ органайзер ковалева андрея #24 /1 апреля Органайзер #24. Фотомарафоном против бездорожья, Кончаловский против целлюлита; Борис Орлов - бой за историю; Мазин припомнил все; Неоимпериализм Екатерины Деготь Фото-финиш. Отражение действительности в формах самого отражения. Масляное масло. Кто виноват в существовании московской живописи? Небесная Рейхсканцелярия. Тоталитарные забавы эстетов. Победа. Борис Орлов - Чемпион Времени и Пространства! Душа. Хенгстлер руками не трогать! За предсказуемое прошлое! Пальмин и Яковлев видели все. Правда. Только западный фотограф знает, как мы выглядим на самом деле. Весенний заезд. В Лондоне архитекторам скучно, эскаписты в авангарде, сюреализм форевер. Умственное. Мазин и Мизиано. "Говорил же я Подороге за пти дежоне..." Другая Катя. Деготь лично несет ответсевнность за экспансионизм, колониализм и все возможные грехи Империи. Критика долларом. Австралийский критик погорел за правду. Братушечки в окошечках. Эскаписты на марше. Фото-финиш. Отражение действительности в формах самого отражения. Никогда не знаю, что говорить о продукции Ольги Львовны. Во первых, все слишком запутано, во-вторых - хотелось бы удовольствие растянуть на год. Я понимаю, что Свибловой так проще - и фонды находить и, проявляя героизм, вернисажи пяти выставок в один день устраивать. Но мы-то понимаем, что реальных выставок - не больше десятка. А концепция ежегодных месячных - способ не иметь никакой концепции вообще. А жаль, свибловскую энергию - да в мирных целях. Сергей ХАЧАТУРОВ. Респектабельная коммуналка http://www.vremya.ru/2002/55/10/31817.html Сначала аргументы тех, кто pro. Фестиваль -- уникальный, материал -- эксклюзивный, статус -- престижно европейский. Благодаря директору Московского Дома фотографии Ольге Свибловой многие неофиты научились ценить то, что раньше считали засоряющим глаза мусором: черно-белые, иногда невзрачные отпечатки с какими-то бытовыми сценками, пейзажиками, заводскими трубами. Теперь любить фотографию во всех ее жанрах и видах стало престижно -- это признак хорошего вкуса. Биеннале не дает этой любви увянуть. А вот аргументы тех, кто contra. Концепция фестиваля придумывается наспех, в угоду массмедийным стереотипам. Многие выставки притянуты к теме за уши. Отбор делается по принципу “до кучи”. Обозреть все -- подвиг. Проекты разбросаны по всем концам Москвы. Количество, конечно, ошеломляет, но качество -- далеко не всегда. Михаил Сидлин. ДЕТИ. ТЕЛО. ПЕЙЗАЖ. Фотобиеннале открыли в Новом Манеже http://www.ng.ru/culture/2002-03-30/8_children.html Знаменитая Орлан - соотечественница Бодрияра. Применяя постмодернистские теории на практике, она меняет свое тело как хочет при помощи пластической хирургии и выставляет фотографии собственных операций. Орлан - это будущее. Заботиться о детях стало актуально после речей Путина. Но Московский дом фотографии задумал свои "детские" проекты еще до последних президентских "указивок". И поспел вовремя. Велимир Мойст. Нимфетки и негритятки под сюрреалистическим соусом. Тела, пейзажи и дети станут нашими лучшими друзьями в ближайшие полтора месяца. http://www.gazeta.ru/2002/03/30/simulakrsneg.shtml Фотографическое шоу не достигло, конечно, всеохватности и бесцельности дорожного мероприятия, но элементы кампанейщины остаются его неотъемлемым признаком. Первые московские биеннале воспринимались диковиной; необходимо было потрясать население и начальство интернациональными масштабами, так что эклектичный навал тогда списывали на издержки роста. Но делать это становится все труднее. Другой неизменный принцип фестиваля более симпатичен – это приглашение всевозможных звезд Из спонтанных кадров Фокон выстраивает портреты психо-географического свойства. По сути, зрителю навязывается сконструированный миф: будто бы подростки из Германии мыслят концептуально, из Швеции – дерзко, из Камбоджи – эпически. Все время помнишь, что это не так, но зрелище захватывает. Николай МОЛОК. Рецепт его молодости. Фотобиеннале-2002 началась Сотне молодых людей он выдает по фотокамере, и они целый день снимают все что душе угодно. Затем Фокон отбирает лучшее и составляет свой собственный праздник. Для него - это способ обрести утраченные воспоминания счастливого детства, вид ностальгии, но и рецепт молодости. Алексей Тарханов. Шесть выставок в день. С такой скоростью на Москву надвигается "Фотобиеннале-2002" http://www.weekend.ru/art/news.cfm?id=013460FF-5B4C-4D06-98CD-4CFDA27D233D Каждые два года Ольгу Свиблову привычно обвиняют в мегаломании. Фанаты фотографии злобно ругаются – чтобы успеть на все выставки, надо бросить разом и жену, и работу. Газетные обозреватели беспомощно разводят руками – обо всем не написать, ну почему бы не растянуть удовольствие. Менее азартный и более расчетливый человек отлично питался бы этими выставками все два года, отбирая в грандиозном меню нынешней фотобиеннале только мировые имена. Маруся Татарович. ДЕТСТВО, ТЕЛО И ПЕЙЗАЖ. В Москве открылся четвертый международный московский фестиваль фотографии. 29 марта 2002, 16:51 http://www.vesti.ru/2002/03/29/1017409883.html Три темы нынешнего фестиваля - дети и детство, тело и движение, ландшафт - показаны в исторической перспективе и в современной интерпретации. Объять все, увы, невозможно, поэтому стоит упомянуть хотя бы часть имен и проектов из числа самых интересных. Игорь Гребельников. С миру по снимку. Фотобиеннале (Bernar Focon) Герои его "Больших каникул" конца 70-х – начала 80-х – отнюдь не из подворотен. Это маленькие манекены, которые разыгрывают типичные сценки из детского досуга: шкодят, играют, отмечают дни рождения. Издали их легко спутать с живыми детьми, как, впрочем, легко путаются взрослые намерения с детскими. Бернар Фокон пытается воссоздать детский мир в его непосредственности. Оказывается, он не доступен взрослому наблюдению: детей снимали всегда, тщательно прихорашивая и устанавливая перед камерой, но чем эти замершие дети правдоподобнее шаловливых манекенов Бернара Фокона? Как ни странно, нерусское "фотобиеннале" в качестве названия мероприятия прижилось в Москве лучше "Месяца фотографии" – русской кальки с парижского Mois de la Photographie. Игорь Шевелев. Седьмое письмо к виртуальному другу. 1 Апреля 2002 Еве Павловне Левиной-Розенгольц Та сакральность искусства, которую Чекрыгин в начале 20-х годов хотел достичь специально, была обретена Е.П.Левиной-Розенгольц как результат умученного пыткой человека. Как зримая аура безнадежного состояния. То, что она донесла до людей этот опыт, - невероятно. Не случайно умирающий Фальк признал в первых ее сериях совершенно новую степень искусства. Не случайно в конце 50-х юные Эрик Булатов, Илья Кабаков, Олег Васильев обрели в Еве Павловне Левиной-Розенгольц нить, связующую с российской традицией, через бездну официоза и имитаторства. фотобиеннале-2002. Это обилие сильно оголодавшего человека, которому надо успеть догнать то, что догнать уже невозможно, а он пытается. Вот шарм наших действ. Я ведь Олю Свиблову знаю уже лет двадцать. В то время она была еще женой поэта Алексея Парщикова, терпеливо ждала его мировой славы и занималась лингвистикой Хомского. Потом в какой-то момент наступил слом, и на свет явилась совершенно иная женщина. Парщиков, тот просто сбежал от этого сначала в Америку, потом в Кельн. Год назад, во время приезда в Москву, он впервые встретился с Ольгой в созданном ею Московском доме фотографии. Его поразил как европейский характер ее детища, так и новый имидж экс-жены. "Ты понимаешь, - говорил он обескуражено, - она кричала на своих сотрудниц! Это совершенно другой человек". Обвинение Игоря Зотова, выпускающего редактора "Независимой газеты", русским Мещанским судом, бессмысленным и беспощадным, - из этих, из новых акций. Игорь выпустил номер, в котором была статья, обвиняющая судей в получении взяток за сохранение под стражей красноярского Быкова. Политики и их тайно движущие органы не поняли главного - они превращены в художественный объект, доступный наблюдению зрителей. Вечный приговор им вынесет стиль художника. Сами кувыркания в их воле. Но надо предупредить их на манер американских полицейских: "Все ваши ужимки могут быть использованы против вас". Масляное масло. Кто виноват в существовании московской живописи? И это правда, товарищи - именно Кончаловский породил море омерзительной жирномаслянной живописи Союза Художников. А это - гораздо более тяжкий грех перед историей, чем просто соцреализм. Андрей Ковалев. Маслом кашу. http://www.vremyamn.ru/cgi-bin/2000/904/7/2.html Мне лично особенно приглянулась картина с обнаженной натурщицей, как теперь принято говорить, имеющей проблемы с избыточным весом. Физиологическое наслаждение, который художник испытывает от накладываемой толстыми слоями краски, неотделим от какой-то утробной и нескрываемой телесной эротики. Просто какая-то живописная Камасутра и откровенная порнография. Художник отличался каким-то совершенно фантасмагорическим жизнелюбием, отчего легко предположить, что количество его потомков и наследников превосходит все возможные пределы. Возможно, что и в самом деле настал тот момент, когда можно устроить новый культ вокруг соцреалистического Кончаловского, который с невозможным эпикурейством оформлял особую бытовую субкультуру, сложившуюся вокруг Власти со спецпайками, лукулловыми пирами, домработницами и личными шоферами. И здорово получалось. Михалковы готовы распродать фамильную коллекцию http://lenta.ru/culture/2002/03/28/konchalovsky/ Кончаловский практически не отдавал картины в частные руки, а только в музеи, и в семье остались первоклассные вещи. Отмечается также, что порою такие выставки устраиваются перед распродажей коллекции или дарением музею. На прямой вопрос внук художника Андрей Михалков-Кончаловский заявил, что он не против продажи коллекции, если она достанется понимающему человеку, т.е. такому, который согласится "отпускать" картины на выставки. Екатерина ВЯЗОВА. Знакомый незнакомец. В Музее личных коллекций экспонируются “неизвестные” работы Петра Кончаловского. http://www.vremya.ru/2002/56/10/31946.html Похоже, что истоки кипучей творческой энергии Кончаловского обретаются где-то за пределами живописи как таковой -- в желании освоить и “пережить” мир как можно полнее и ярче. Вероятно, живопись была для него прежде всего формой приятия и переживания мира -- динамичной и броской. Невозможно найти в его творчестве некую постоянную величину, измеряемую в категориях стиля, художественного миросозерцания или даже ремесленного навыка. Здесь постоянство иного рода -- постоянство художественного темперамента, обращенного на любые проявления жизни и направления искусства. И если раннего Кончаловского занимают формы самого искусства, а в его вещах 1910-х годов в равной мере ощутимы современное экспериментаторство и отсвет великих европейских коллекций, то в работах конца 1920-х годов (и далее -- без остановки) явно преобладают формы натуры (в этом смысле прямая метафора его позднего творчества -- рыхлые, “растекающиеся” тела натурщиц). Собственно же живописное мастерство как посредник в воспроизведении этой распирающей холсты плоти все больше стушевывается, выхолащивается. Его поздние работы можно числить скорее по ведомству курьезов, нежели по ведомству искусства. Однако эта же свобода от иронии отчасти объясняет магнетизм ранних картин: каждый пейзаж или портрет (неважно, фовистский или сезаннистский) сделан с полной, хоть и сиюминутной верой в абсолютность именно этого метода, преподнесен как триумф (пусть временный) именно этого стиля. Велимир Мойст. Обогащенный классик http://www.gazeta.ru/2002/03/29/obogasennyjk.shtml Hанние вещи оказываются не такими грузными и землистыми, как это представляется загодя. Разнообразие манер также превосходит ожидания: есть и опыты в духе импрессионизма, и фовистские упражнения, и уклоны в сторону откровенного примитива, и кубистические изломы. И наконец, опусы советского времени, включая пресловутые сирени, вовсе не выглядят упадочными, как им инкриминируется. В целом получается живой, энергичный художник с собственной линией в искусстве. Это ощущение возникает не в результате стерильного отбора (случайных и неудачных экспонатов хватает) или идеальной экспозиции, хотя некоторые ее куски, например стенка с пейзажами начала 1920-х годов, вышли первоклассными. Просто клише вроде «московского сезанниста» быстро улетучиваются при встрече со зрелой и богатой живописью. Мария Михайлова. КАРТИНКИ СОВЕТСКОГО БАРСТВА http://www.vesti.ru/printed/1017326588.html Впрочем, даже если стоит говорить о ранних работах Кончаловского как о подражаниях, то и как подражания они феноменально удачны. Бешеный темперамент и бесспорный художественный дар способствовали тому, что хорошо усвоенная французская манера письма не заслонила творческой самостоятельности. Это особенно хорошо видно по работам начиная с 30-х годов: Кончаловский, как и любой другой успешный деятель искусства того времени, вынужден был колебаться вместе с линией партии. Европейский модернизм, о котором уже не могло быть и речи, был заменен крепким реализмом. Но и тогда природное жизнелюбие и артистизм прорываются сквозь обилие расхожих тем и решений. Разговоры о том, что нынешняя выставка открывает для современных зрителей Кончаловского, чье творчество теперь можно рассматривать вне зависимости от идеологических догм, выглядят беспочвенными - искусство в некоторые периоды истории оказывается слишком тесно с ней связанным, как бы от этого ни отбояривались ни сам художник, ни его потомки. Арина Абросимова. ТУЗЫ "БУБНОВОГО ВАЛЕТА" http://www.ng.ru/style/2002-03-27/12_aces.html "Москва очень любит, чтобы ее смешили и "эпатировали", и вот вокруг выступления "Бубнового валета" создалась какая-то особенная, смешливая атмосфера", в которой "бросается в глаза своеобразное панибратское "отсутствие рампы" и "сотрудничество" зрителей с художниками", - делится впечатлениями Яков Тугенхольд. Современное искусство, по сути, началось с того, что художникам захотелось выразить самих себя и свое ощущение напряженности и кризиса, при этом русские творцы, включаясь в ритм западных новомодных течений, во многом явились абсолютно передовыми. Отрицавшие классическое наследие авангардисты конца XIX - начала ХХ столетия предвосхитили в том числе и отрицание в конце XX - начале XXI века "узаконенных", питавшихся классикой, соцреалистических традиций. Окажется ли наш стык веков ренессансным? Нынешняя всеядная мода вполне реанимировала реализм, модернизм и символизм, и если учесть, что в истории (в том числе и в истории искусства) все движется по кругу, то скоро наступит новый виток возрождения. Только очередной ренессанс, как правило, всегда отличен от ренессансов-предшественников. Небесная Рейхсканцелярия. Тоталитарные забавы эстетов. А может, плюнуть на весь этот либерализм - и признаться чествно, что любим тоталитарное искусство всей душой? Андрей Ковалев. Валгалла из запасника http://www.vremyamn.ru/cgi-bin/2000/903/8/1.html Но теперь настала пора наконец сказать всю правду — тоталитарные режимы были созданы большими эстетами. Сталин, Гитлер и Муссолини были истинными художниками. И внешняя оболочка диктаторских режимов превратилась в предмет тайных наслаждений и эстетских услад. Посетителю Музея архитектуры для получения окончательного и бесповоротного наслаждения достаточно перейти в соседние залы, где демонстрируются большие персональные экспозиции соколов сталинской архитектуры Чечулина и Власова. (Хотя их никто никогда не догадался назвать преступниками.) У нас — собственный путь. У немецкого народа как-то совсем не хватает исторической воли устраивать такие исторически достоверные передачи, как "Старая квартира" или "Большие родители". Живописный нацреализм был как-то поскучнее нашего восхитительного и могучего соцреализма. А вот с архитектурой дело обстояло прямо противоположным образом. Наверное, от унаследованного авангарда 20-х утопизма сталинская архитектура оказалась неким фантомом, чистой иллюзией. Становится даже жаль, что Шпеер так ничего в России и не построил по известной причине, хотя у него такие планы были. Ольга КАБАНОВА. ЗДЕСЬ РАБОТАЛ ГИТЛЕР. Фотографии Рейхсканцелярии в Музее архитектуры http://www.izvestia.ru/culture/article16374 Или архитектура все же выдает абсолютный антигуманизм ее заказчика? Архитектура Рейхсканцелярии - образцовая "застывшая идеология", наиотвратительнейшая во всей истории человечества. Но именно в мере-безмерности преувеличений и искажений, выходящих за рамки человечности, - вся суть и архитектуры Рейхсканцелярии, и фашистской идеологии, которая возвела присущий многим скромный порок - ксенофобию в ранг государственной идеологии, а добродетельный патриотизм видоизменила до идеи мирового господства. В пристрастии к архитектурной гигантомании у Гитлера, конечно, были и исторические предшественники, и, увы, находятся неразумные последователи, не желающие понимать, что после фюрерского неоклассицизма и сталинского ампира страсть к величественной архитектуре искаженных исторических стилей вызывает определенные и убийственные для репутации ассоциации. Что любовь к тоталитарной архитектуре чревата тоской по тоталитарному строю. И лучше такой тоски себе не позволять, как нельзя позволять неприязни к соседу-чужаку перерасти в национализм Сергей ХАЧАТУРОВ. Небо в клеточку. Музей архитектуры представил трофейную выставку http://www.vremya.ru/2002/54/10/31747.html Тот же пристальный взгляд на трофейные фотографии поможет осознать, что сама морфология стиля ар-деко к диктатуре никакого отношения не имеет. Во всем виновата индивидуальная артикуляция. Все слишком человеческое, все родинки и родимые пятна (помните, даже на наших семи московских высотках: башенки всякие несерьезные, как брошки на казенной униформе) удалены безжалостно и беспощадно. На теплое, мягкое, уютное наложен арест. Безупречное качество самого строительства в случае с рейхсканцелярией становится еще одной причиной вселенской тоски и уныния. Спасает Чарли Чаплин. Григорий Ревзин, В Музее архитектуры открылась выставка "Рейхсканцелярия". Трофейные фотографии потрясают воображение - “КоммерсантЪ” Шпеер повернул классическую архитектуру так, что, по сути, она стала глубоко модернистской. Вместо веса, фактуры, естественных материалов возникли полет, идеальная геометрия, абстрактные плоскости. Его камень отшлифован так, что выглядит разновидностью стекла. Вместе это создает концентрированный мистический образ власти, которая опирается на тысячелетнюю традицию, но, с другой стороны, поднялась по лестнице этой традиции в космос. Странно, что это находилось в Берлине. Естественнее представить интерьеры Шпеера где-нибудь в Гималаях или на пике Коммунизма. Неоклассицизм сегодня можно найти в Америке, в России, в Англии – но не в Германии. Глядя на сегодняшние строения Берлина, пыжащиеся произвести впечатление великой столицы средствами стекла и бетона, понимаешь, насколько же они безнадежно ничтожны рядом со Шпеером. Его нельзя превзойти, поэтому приходится от него отказаться. Самая совершенная классика Германии оказалась символом самого страшного ее преступления Василий Мамадуев. Мраморный фашизм http://www.gazeta.ru/2002/03/28/mramornyjfas.shtml Не меньше фотографий впечатляет и обстановка, окружающая посетителей. В соседних залах экспонируются проекты советских архитекторов 30-х годов. Сопоставление что надо – создатели совершенно невменяемых замыслов Музея Великой Отечественной на Красной площади и центрального офиса «Аэрофлота» на Белорусской вполне могли бы обмениваться опытом со Шпеером. Сходен и результат творчества архитекторов – исчерпав символический смысл, их шедевры обнаружили всю свою эфемерность: советские не были построены вовсе, а камень и мрамор из разрушенной Рейхсканцелярии пошел на сооружение памятника воину-освободителю в берлинском Трептов-парке. Александр Панов. Декорации. Рейхсканцелярия. Трофейные фотографии из фотоколлекции МуАра http://ej.ru/012/na_dniah/exhibition/gitler/index.html Разумеется, понятно, для чего здесь эта злая сатира и этот обличающий документ. Как понятно, почему сразу после войны Рейхсканцелярию снесли, а камни и мрамор пустили на памятник советскому воину-освободителю в Трептов-парке. Идеальный пафос шпееровского шедевра должен быть чем-то нарушен. Или просто уничтожен вместе с шедевром. Нельзя смотреть на это здание как на чистое искусство, потому что тем самым мы уподобимся его создателям. Шпеер писал в своих поздних мемуарах: “Политические события меня не касались. Я лишь выводил для них импозантные декорации”. Победа. Борис Орлов - Чемпион Времени и Пространства! Замечательность наших классиков - в том, что они существуют и тыкают нас носом в проблемы, которые давно уже не кажутся столь интересными и важными, как раньше. Когда мне было восемнадцать, то думал, что мои родители отстали от жизни навсегда. Потом эту точку зрения почему-то изменил. Наверное, потому что сам дорос до этой самой жизни. Ксати, вот Орлов не стесняется признаться в своей искреней приязанности к тоталитарному. Александр Панов. Поломанное крыло. Победа над Солнцем. Фото, живопись, объекты Бориса Орлова http://ej.ru/012/na_dniah/exhibition/orlov/index.html Искусство соц-арта стало частью истории — как и тот советский идеологический мусор, с которым это искусство играло. Хрестоматийными стали и эстетические концепции, на которые соц-арт опирался. В частности, идея когда-то российского, а ныне германского философа Бориса Гройса о том, что соцреализм весь вышел из авангарда, наследуя проекту всемирного художественного переустройства. Искусство, лишаясь новаторского идейного пафоса, превращается в самоценный артефакт. В декоративную виньетку, которую приятно разглядывать, не особо утруждая ум. Но как-то нет сил ломать голову над позавчерашними идеологическими дилеммами — очень уж эффектны сами работы Орлова (черный фон, контрастные фотографии самолетов, яркие прямоугольники и круги Малевича). Велимир Мойст. Хроника пикирующего соц-арта http://www.gazeta.ru/2002/03/28/hronikapikir.shtml 28 МАРТА 12:02 Когда Орлов кромсал имперскую застылость своими скульптурами и инсталляциями, в коллективном бессознательном его жесты отзывались благодарным побулькиванием. Перейдя к итоговым эпохальным сопоставлениям, автор может рассчитывать лишь на вежливое внимание. Симпатично, глубокомысленно, но за душу не берет. У проекта имеется идейное обоснование, пожалуй, несколько путанное. Вроде бы утверждается приоритет метафизики над материальностью: мол, борются не народы и правительства, а символические системы. Однако на картинках у Орлова никто ни с кем не борется, все только порхает, планирует и закладывает виражи. Если и есть тут какая занебесная драма, то сильно замаскированная под эстетство. Душа. Хенгстлер руками не трогать! Танечка все же сотворила самый тонкий и изящный проект этого года. Кстати, никаких девийций по поводу того, что нас не понимают и не поймут, как-то не возникает. Вот это - самое приятное. Богдан Мамонов. Женское искусство http://www.polit.ru/documents/477026.html Татьяна Хенгстлер: "Warm it! Touch it!" Галерея Гельмана А ведь, несомненно, существовал соблазн и в самих фотографиях разыграть модные, но заезженные темы вуайеризма или эротики. На выставке "Давай" в Берлине Татьяна, кстати, отчасти поддалась этому соблазну: на ее фотографиях люди старательно закрываются от камеры руками. Но это как бы подчеркивало излишнюю стыдливость, было метафорой закрытого мира России, объяснялось желанием немного подыграть западному зрителю. У Гельмана художница выступила предельно жестко и, можно сказать, аскетично. Маленькие черные прямоугольники в рамах и черные же фены, свисающие со стен в помощь тем посетителям, у которых слишком холодные руки или слишком слабое дыхание. Обратившись к специфической технологии, встроившись в модный и в то же время формалистический метод "нонспектакулярности", Хенгстлер не ушла от подлинных гуманистических задач искусства. Валерий Панов: "Красивые". Айдан-Галерея Художник апеллирует не столько к журнальным имиджам и даже не к эскизам кутюрье, а к картонным куклам, которых девочки обожают бесконечно раздевать и одевать, составляя все новые и новые комбинации нарядов. Этот невинный стриптиз (наиболее интимные детали туалета, как правило, не снимаются и на кукле просто нарисованы) заложен и в живописный ряд Панова. Но мы не видим вожделенного мига переодевания. Именно с ним, сакральным и скрытым, осознанно или нет работает Панов. Смысл его картин - не в них самих (здесь мы не обнаружим ничего особенного), а в промежутках между ними, потому что подлинное искусство всегда в том, что остается для нас невидимо. Валентин Дьяконов. Авангардный диснейленд. Объекты Татьяны Хенгстлер в Гельман-галерееВремя Новостей, 27.03.02 http://www.vremya.ru/2002/53/10/31642.html Современное искусство давно работает над тем, чтобы превратить художественную культуру в своеобразный луна-парк. Объекты художницы можно представить себе как остроумное обыгрывание темы вмешательства в частную жизнь. Зритель подсматривает, а те, за кем он подсматривает, всячески этому сопротивляются. Но все равно чувствуешь себя немножко реставратором, восстанавливающим икону. Михаил Сидлин. Съемка с препятствиями. Таня Хэнгстлер разрушает арт-элиту с помощью фена http://www.ng.ru/culture/2002-03-27/8_shooting.html Суть вернисажа - узнавание: "Смотрите, кто пришел!" Поэтому выставка портретов художников - особый жанр. Самоосмотр придает тусовке сплоченность. Тусовочные портретисты поддерживают групповую идентичность. Эта выставка разрушает арт-элиту. Вводит в "свой круг" - кого угодно. Препятствия - главная тема новой выставки Хэнгстлер. Сначала зритель борется с технологической преградой, которая задана специальным напылением, скрывающим изображение, пока его не отогреешь: феном, дыханием или руками. Затем - композиционная задача: модели скрываются от прямого взгляда. Наконец - психологический барьер: инерция тусовочного восприятия, которая требует узнать всех. Устранив все препятствия, зритель стоит перед "просто портретом". И усилие важней, чем результат. За предсказуемое прошлое! Пальмин и Яковлев видели все. Эпохи приходят и уходят, а способы зрения остаются. И тут, в общем, не имеет значения, что Яковлев был слеп, в отличие от фотографа Пальмина. Зато и того, и другого можно потрогать и согреть. Сергей ХАЧАТУРОВ. Прошедшее завершенное http://www.vremya.ru/2002/51/10/31404.html Выставка классика отечественной фотографии Игоря Пальмина “Время Past Perfect” Игорь ПАЛЬМИН Я действительно считаю это время оборванным, конченным, без продолжения. В самом названии Past Perfect есть некая категоричность, императивность. Русские аналоги ему отсутствуют. Фотографа, снимавшего эти кадры, не существует точно так же, как не существует абсолютно всех его персонажей. Несмотря на то, что некоторые из них живы. Распались все связи. Много осталось людей, к которым я хорошо отношусь, которые ко мне хорошо относятся. Но эта атмосфера -- ее нет. Она исчезла. Слово “ностальгия” тут не подходит. Ностальгия предполагает возможность возврата. Можно всю жизнь прожить в эмиграции, но у тебя есть шанс вернуться -- посмотреть. Здесь нет возможности вернуться. Иногда мне хочется думать, что я вообще ничего не делал сам. Я же фотограф. Наблюдатель. Смешно: в самый расцвет нонконформистской популярности Кабакова я к нему не ходил. У меня как-то не было особенного к Илье интереса. Юлия ЛЕБЕДЕВА. АРТ-ХРОНИКА. Цветы зла Владимира Яковлева http://www.kultura-portal.ru/tree/cultpaper/article.jsp?number=364&rubric_id=205&crubric_id=1000453&pub_id=225937 Практически неспособный к самостоятельной жизни, он тем не менее был постоянным участником неофициальной арт-жизни тех времен, его работы с 60-х годов присутствовали почти на каждой разрешенной или квартирной выставке. В современном русском искусстве есть два замечательных имени - Зверев и Яковлев, которые, к сожалению, опошлены таким знакомым искусствоведам словом "фальшак". Зверев - легкостью руки, своей размашистой манерой, а Яковлев - наивностью и простотой оказались легкой добычей для шарлатанов. Сейчас арт-рынок завален их подделками, цены на их произведения резко упали. Когда в России появилась возможность поправлять зрение хирургически, Яковлеву сделали операцию в клинике Федорова. Он стал лучше видеть и хуже рисовать. Уйдя из воображаемого мира, он так и не смог привыкнуть к реальности. Яковлев умер в психиатрической больнице в 1998 году. И нынешняя выставка приурочена ко дню рождения художника - в марте ему исполнилось бы 68 лет. Игорь Шевелев. Шестое письмо к виртуальному другу. Нескончаемые диалоги в Пушкинском музее. Постмодернизм художников обложки "Вагриуса". Актуальное искусство из зоопарка. http://www.russ.ru/culture/vystavka/20020326_sh.html Чувствуешь себя летучим духом, ведущим диалоги в пространстве культуры, как одноименная выставка, открывшаяся в Пушкинском музее на Волхонке. А слышал я, что на 80-летие Ирины Антоновой лично Зураб Церетели и вся Академия художеств подарили гигантский торт полтора на два метра в виде Музея изобразительных искусств. После чего все на него набросились и сожрали. Вот концептуализм! Не чета всем Дубосарским и Виноградовым, нарисовавшим голых Ахматову с Цветаевой бок о бок с голым Гоголем. И вот, развиваясь, пошел я в Государственный Центр современного искусства на Зоологической улице. На следующий день им тут же кино крутили - "Политика-буфф". Андрей и Юлия Великановы детишек на улице опрашивали, что есть - грех, Россия, другой? Ничего, поживут с мое, наплодят трех детей да плюс невестка плюс внучка - каждый день будут про все это слышать, не надо на улицу выходить. Новосибирские ребята больше про политтанцы: Путин, Буш, бен Ладен. Этих родить не смогу. Но больше всего фильм Дмитрия Гутова понравился. Правда. Только западный фотограф знает, как мы выглядим на самом деле. Идентичность не купишь. Хотя, конечно, надоела уж вся эта тягомотина... Вероника Гудкова. МОСКВА НАПОПОЛАМ. В МДФ - выставка Дениса Летбеттера "Москва/2" http://www.ng.ru/culture/2002-03-28/8_moscow.html Москва давным-давно стала "городом контрастов", причем в отличие от многих американских и европейских мегаполисов этот контраст повседневен и повсеместен настолько, что москвичи перестали его замечать. Нередко, отвернувшись от помпезной панорамы сталинского ампира, наталкиваешься взглядом на полуразрушенные особнячки, а стальной герой с лицом Гагарина вздымается над вечным, разбитым и пыльным бетонным забором, имеющим для россиянина значение символическое. Но зачастую только свободный и беспристрастный объектив художника в силах отразить и ненавязчиво подчеркнуть абсурд и - одновременно - естественность подобных сочетаний. Мария Михайлова. ПОЭЗИЯ ИЛИ НЕПРАВДА http://www.vesti.ru/printed/1017238784.html Путешествуя по московским задворкам, Ледбеттер обошелся без брезгливости к неухоженной изнанке и без этнографического интереса - и то, и другое в избытке поставляется отечественными авторами. Пустынные московские закоулки не раз фигурировали в художественных проектах. Обычно здесь ищут специальной фактуры, особой изнаночной эстетики, или, на худой конец, социального подтекста. Для Ледбеттера кривые улицы, стройки, заборы, грузовики и собаки, спящие на проезжей части, - образы созерцательно-лирических этюдов. В общем, польстил москвичам, без сомнения. Не все, правда, это оценили, некоторые высказывались так: "Господи, какая провинция! Кошмар!" Весенний заезд. В Лондоне арзитекторам скучно, эскаписты в авангарде, сюреализм форевер. Хотя, конечно, все мы там будем. Александр Панов. Желанье быть британцем. В Лондоне впервые за 75 лет показали работы современных российских архитекторов. С чисто английской сдержанностью http://ej.ru/012/art/02arch/index.html Становится понятно, что у нашей архитектуры великое, но неоцененное прошлое. И явно блеклое настоящее. Этой блеклости, подкрепленной средним качеством компьютерных принтов-экспонатов, противостоит, однако, торжествующая яркость российского триколора. И у выставленной архитектуры какой-то очень частный вид, даже если это многоэтажный дом или стадион. Она по большей части компактна, сдержанна, деликатна. Она робка — злой Асс прав. Но это обретение приватности — отрадное следствие разгосударствления сегодняшней России вообще и ее архитектуры в частности. Между прочим, конструктивизм (как и весь русский авангард) был государственным искусством, добровольно обслуживающим новую коммунистическую власть. И если кому-то действительно хочется перемен в нашей архитектуре, бессмысленно тыкать ее носом в великое наследие Леонидова или Мельникова. Нынешний упадок конструктивистских шедевров — необходимая расплата за избавление от государственного ига. Никита АЛЕКСЕЕВ. Честная игра в арт-бизнес http://inostranets.ru/cgi-bin/materials.cgi?id=11102&chapter=12 И лондонская Fair оказалась удивительным образом очень похожей на «Арт Москва», ежегодную ярмарку современного искусства, проводимую компанией «Экспо Парк» в ЦДХ. Одной из самых показательных на «Ярмарке» была экспозиция московского коллектива Escape, называвшаяся Beauty Free. Перефразируя Льва Толстого, сказавшего, что «художник – это тот, кто может нарисовать что угодно», они говорят: «Художник – это тот, кто может продать что угодно». Свой художественный стиль «эскаписты» называют P-Art, то есть «пиарное искусство». Впрочем, признаются, что пока их пиарно-творческие усилия больших доходов не приносят. Британские посетители смотрели, хвалили и говорили: «Как интересно, оказывается в России совершенно такое же общество потребления, как у нас». Что же, современное искусство, похоже, на самом деле все в большей степени становится областью расхожих идей и ментальных клише. Фаина БАЛАХОВСКАЯ. Ротшильды не хуже Рокфеллеров. В Нью-Йорке показывают русский книжный авангард. В нью-йоркском Музее современного искусства (МоМА) открылась выставка “Книга русского авангарда. 1910--1932”. http://www.vremya.ru/2002/55/10/31819.html На выставке три раздела. Первый, “футуристический” -- "Пощечина общественному вкусу". Эпатаж, новизна форм, соединение содержания и оформления в единое целое резко меняли традиционное восприятие книги. Большая часть футуристических изданий -- плод сотрудничества художников и поэтов, совместный поиск нового языка. Утилизация достижений типографики, фотографии и фотомонтажа для создания идеологических клише стала печальным итогом авангардных поисков. Рита Фромменвилер. КАНДИНСКИЙ ПОД БАЛАЛАЙКУ. Русские художники идут путем Ильича http://www.ng.ru/culture/2002-03-26/8_zurich.html Ульянов же, как рассказывают дадаисты, уже после второго бокала замечательного швейцарского пива на Шпигельгассе начинал бубнить задумчиво-распевочное слово- связку "да-да". Хотите верьте, а хотите нет. К мероприятию лауреат Государственной премии России Андрей Логвин подготовил плакат с очень понятной надписью, гласящей "Супремус оргазмус тоталис". Николай Молок. Сюрреализм на белом коне http://www.izvestia.ru/culture/article16208 Кто-то подражал лучше, кто-то хуже (возможно, некоторые помнят гигантские очереди в скромный выставочный зал на Грузинке - единственное место в Москве, где официально разрешались сюрреалистические выставки), кто-то подмешивая в сюрреализм несвойственный ему патриотический пафос (к этой традиции можно отнести и Илью Глазунова). То есть "сюрреалистическая революция" давно свершилась, и сегодня мы пожинаем ее плоды: сюрреализм - это наше все. Собственно, именно этот интерес к человеку, если угодно, гуманизм сюрреалистов и стал причиной нового к нему интереса. Современное западное общество устало от постмодернистских художественных концепций, от некрасивого современного искусства (некрасивость оправдывалась наличием новаторской художественной идеи), от новых технологий и так далее. Сюрреализм - единственное направление в искусстве XX века, которое примиряло современность с художественной традицией. С точки зрения своих формальных качеств, сюрреалистическая картина весьма консервативна - это классическая живопись, опирающаяся на Леонардо, Рафаэля, Караваджо. Но в ней отражены достижения современной науки и цивилизации. Олег Сулькин (Нью-Йорк)Назад в Европу. Михаил Шемякин: "Я очень соскучился по европейской среде. Для моего творчества и моих исследований дух и сокровища Европы просто необходимы" Сегодня смешно диссидентствовать. Да я никогда и не был политическим диссидентом, таким, как Буковский или Якир. Занимался искусством, пытался видеть мир своими глазами. Был всего-навсего инакомыслящим, но тогда это было наказуемо. Россия сегодня очень изменилась, она совершенно иная. Российскую прессу можно упрекнуть в развязности, во вранье, но той свободы, которой пользуются российские журналисты, ни в одной стране мира нет. Пишут все, что заблагорассудится. Нет, параллельно я занимаюсь очень интересным скульптурным проектом. В Петропавловской крепости открыли подземный ход с большим казематом, который был построен Петром Первым на случай нападения шведов. Сейчас в нем идет ремонт. Меня пригласили создать там метафизическое культурное пространство. Меня все время пытаются стравить с Церетели, а я постоянно его отстаиваю. Он меня несколько раз вытаскивал из долговой ямы. Я звонил ему и говорил: Зураб, меня могут выгнать на улицу. И Зураб, ни слова не говоря, переводил мне деньги. Глеб Вышеславский. БЕЗ ЦЕНТРА. Украина стала страной "Культурных героев" http://www.ng.ru/culture/2002-03-28/8_ukraine.html Название фестиваля сначала звучит странно. Не устал ли наш слух от спекуляций на тему "героизма"? Ведь с тех самых пор, как в ХХ веке возникли различные формы популистского деспотизма, "героическое" стало крылатым словом. "Героизм" стал новой этической системой. Это было воспевание действия, воли, коллективизма. Но вместе с тем тоталитарная пропаганда предлагала подделку - вместо личности речь шла об интересах нации или класса. И сегодня государства в большей или меньшей степени поддерживают идеологию псевдогероизма как инструмента одурманивания сознания. Однако для развития общества магия коллективных идеологий должна быть преодолена. Ради настоящего героизма - героизма самоосознания каждого человека, которое базируется на творчестве в самом широком понимании этого слова. Во все времена настоящий героизм был проявлением выбора, который основывался на самоосознании. Это внутренний путь творческого развития индивидуального духа. Именно в контексте таких рассуждений словосочетание "культурный герой" обретает свой смысл. Умственное. Мазин и Мизиано. Говорил же я Подороге пти дежоне. Но не ответил Подорога, как попасть в девяностые. Обратной дороги нет. Виктор Мазин. МАСТЕРСКАЯ ВИЗУАЛЬНОЙ АТРОПОЛОГИИ. 1993 – 1994. Документация проекта / Проект документации. М.: Художественный журнал, 2000. 248 с. Тираж не указан. (Серия «Архив Центра современного искусства») http://www.polit.ru/documents/477017.html На наш взгляд, кризис репрезентации всегда был внутренним объектом московской (и не только) концептуальной школы, совершенно очевидно в традиции “Коллективных действий" (КД), и менее очевидно – в традициях “Номы" и “Медицинской герменевтики" (МГ). Скорее, под кризисом репрезентации как условии проекта “Мастерская визуальной антропологии" нужно понимать кризис концептуального дискурса, занятого не столько рефлексией по поводу “внешнего" объекта (будь то объект эстетический, социальный, политический, этический и т.д.), сколько герметичной саморефлексией. Что как раз и объясняет стремительный выход на сцену художников, совершающих радикальный акт, некое агрессивное действие в социальном пространстве, будь то пространство улицы, музея или мастерской. Московский акционизм оказывается результатом, с одной стороны, сопротивления концептуализму, с другой стороны, – продуктом “исчерпанности для современного искусства формы традиционной репрезентативной выставки". В данном же случае перед художниками предстал не привычный Критик, а “неопосредованный" Философ. Именно “чистота" философского дискурса Подороги и поддерживает продуктивное напряжение на встречах с художниками. Кризис репрезентации и репрезентация кризиса. Другая Катя. Деготь лично несет ответсвенность за экспансионизм, колониализм и все возможные грехи Империи. А всего лишь заикнулась о том, что нас одижают. Вот тебе и дискурс. Я лично думаю, что настала пора принять всю вину за и за Владимира Ясно Солнышко и за прочих. Margaret Dikovitskaya (New York). A Response to Ekaterina Dyogot's Article: Does Russia Qualify for Postcolonial Discourse? http://www.artmargins.com/content/feature/dikovitskaya.html Margaret Dikovitskaya received the M.A. degree in art hisory from the Repin Art Institute, St. Petersburg, Russia. I do think that Russia has a chance to qualify for postcolonial discourse, but as a subject/Self rather than an object/the Other. It is therefore strange to hear some speak of Russia as having figured as the Other (meaning: among the colonized) in the past. By definition, postcolonial refers both to a historical period of political autonomy (but not economic or cultural autonomy) in former colonies/dependent states, and to a research paradigm that attempts to explore the (neo)colonial map underlying contemporary issues in the humanities. In other words, it does not pursue an analysis of how the colonized were affected but looks at how colonization changed, and, as Aime Cezaire puts it, decivilized, the colonizer-in our case, the Russians themselves. More importantly, Dyogot's reference to black Americans in the context of a discussion on postcolonialism tends to confuse the two linked, but essentially different, issues of racism and colonialism; she is "racializing" the question. Dyogot's position oscillates between two poles. On the one hand, she claims that Russia is the Other in its relation to the West but has been "awarded" neither the title nor the proper rights of the complete Other and, therefore, a version of postcolonial discourse that would emphasize this situation would be beneficial. On the other hand, she deems it necessary to "integrate [Russia] into the West not as the Other, but as a part of the West's historic experience." There seems to be an inconsistency in the author's position here. Russia, which spans parts of two continents-Europe and Asia-politically, economically, and culturally, is "Another." А вот, к примеру, из того же маргинема - о выставке "Давай!". Ахиллес догнал черепаху. Stephan Kuepper. Magical Mystery Tour. (Davaj! show in Berlin). 15 January 2002 But if Davaj! looks like a colorful variety of Kabakov's asylum, then how do the "inmates", these diverse artists from locations between Kaliningrad and Vladivostok, position themselves? It is the context one must turn to. In this void, every artistic action takes on the nature of an acte gratuit which only serves to assert one's own existence. But of course, this existentialist position has already been invalidated, too. This, it turns out, is symbolic of the position the artist finds himself in - small, insignificant, noticed by nobody, looking exclusively at himself, trying to find various faces, but ending up with constant obsessive repetitions. Here, the gesture of passing this off as art becomes a survival strategy in a market economy where art is in absolutely no demand. Therefore the visitor is left with a puzzle which is probably not intended by the curators: Do the works have a value as autonomous works of art, or rather as ethnological exhibits? The quality of many pieces is such that one is indeed rather tempted to treat them more as the after-effects of puberty than as artistic statements (my companion remarked that, had she stayed much longer, she'd have felt like a twelve-year old boy). Their profoundly disturbing quality comes less from their shock potential (after all, we have come to expect epatage in a show of contemporary art), but rather from the knowledge of the reasons why the artists use those strategies. Критика долларом. Австралийский критик погорел за правду. Ксстати сказать, погорел критик за сожительство со слишком умной музейной дамой, которая ему и напела о плохой реставрации. Нужно правильно выбирать, с кем жить. А потом - не жаловаться. Искусствоведов засудят за критические отзывы http://www.gazeta.ru/2002/03/28/kz_m47404.shtml Заместитель министра культуры и искусств Италии Витторио Сгарби, в четверг заявил, что воспринял как оскорбление материал на первой полосе The Australian Newspaper, в котором речь шла об итальянском искусстве. Особенно его задело замечание автора скандальной статьи, критика Бенджамина Геночио, о том, что одно из полотен плохо отреставрировано. «Соответствующей компенсацией» он считает сумму от 50 до 100 миллионов долларов. Именно эти деньги итальянская сторона потребует в суде от австрийской газеты в качестве возмещения за моральный ущерб. Kathy Marks. The critic, the minister and the art show: How a bad review led to a diplomatic row. 29 March 2002 http://news.independent.co.uk/world/australasia/story.jsp?story=279611 Mr Sgarbi, a television celebrity and art historian with a column in a newspaper owned by the Italian Prime Minister, Silvio Berlusconi, knows what he is talking about. He also enjoys a scrap. Last week, Italy abruptly withdrew from the Paris Book Fair, where it was guest of honour, after Mr Sgarbi shouted "Nazis, Fascists, Communists!" at a group of anti-Berlusconi intellectuals who were jostling the Italian delegation. Some art experts in Australia theorised about a sub-plot, noting that Mr Kennedy's conservative stewardship of the nation's flagship gallery had met with disapproval from numerous critics, including Mr Genocchio. And Mr Genocchio refused to recant. "If anything, I was kind on the exhibition," he said. "This is not the greatest exhibition of Italian Masters to tour Australia, and really it's not a great exhibition." Mr Genocchio – who is one-half of a Sydney power art couple, his wife being an acclaimed Asian art curator – was scathing about the quality of restoration in the works. Many, he said, had been cleaned and repainted, destroying much of their original colour and brushwork. Братушечки в окошечках - эскаписты на марше. "Escape"'s web page www.escapeprogram.ru. e-mail: Aндрей Ковалев © 1991-2014 ARTINFO дизайн ARTINFO размещение ARTINFO
ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ ИСКУССТВА@ARTINFO В МИРЕ В МОСКВЕ В РОССИИ В ПИТЕРЕ В ИНТЕРНЕТЕ ТЕКСТЫ НАВИГАТОР ОРГАНАЙЗЕР ВЕЛИКАНОВ ЯРМАРКИ ТЕТЕРИН НЬЮС ПЕРИОДИКА ФОТОРЕПОРТАЖИ УЧЕБА РАБОТА КОЛЛЕГИ АРХИВ
органайзер ковалева андрея #24 /1 апреля
Органайзер #24. Фотомарафоном против бездорожья, Кончаловский против целлюлита; Борис Орлов - бой за историю; Мазин припомнил все; Неоимпериализм Екатерины Деготь
Фото-финиш. Отражение действительности в формах самого отражения. Масляное масло. Кто виноват в существовании московской живописи? Небесная Рейхсканцелярия. Тоталитарные забавы эстетов. Победа. Борис Орлов - Чемпион Времени и Пространства! Душа. Хенгстлер руками не трогать! За предсказуемое прошлое! Пальмин и Яковлев видели все. Правда. Только западный фотограф знает, как мы выглядим на самом деле. Весенний заезд. В Лондоне архитекторам скучно, эскаписты в авангарде, сюреализм форевер. Умственное. Мазин и Мизиано. "Говорил же я Подороге за пти дежоне..." Другая Катя. Деготь лично несет ответсевнность за экспансионизм, колониализм и все возможные грехи Империи. Критика долларом. Австралийский критик погорел за правду. Братушечки в окошечках. Эскаписты на марше.
Фото-финиш. Отражение действительности в формах самого отражения. Никогда не знаю, что говорить о продукции Ольги Львовны. Во первых, все слишком запутано, во-вторых - хотелось бы удовольствие растянуть на год. Я понимаю, что Свибловой так проще - и фонды находить и, проявляя героизм, вернисажи пяти выставок в один день устраивать. Но мы-то понимаем, что реальных выставок - не больше десятка. А концепция ежегодных месячных - способ не иметь никакой концепции вообще. А жаль, свибловскую энергию - да в мирных целях. Сергей ХАЧАТУРОВ. Респектабельная коммуналка http://www.vremya.ru/2002/55/10/31817.html Сначала аргументы тех, кто pro. Фестиваль -- уникальный, материал -- эксклюзивный, статус -- престижно европейский. Благодаря директору Московского Дома фотографии Ольге Свибловой многие неофиты научились ценить то, что раньше считали засоряющим глаза мусором: черно-белые, иногда невзрачные отпечатки с какими-то бытовыми сценками, пейзажиками, заводскими трубами. Теперь любить фотографию во всех ее жанрах и видах стало престижно -- это признак хорошего вкуса. Биеннале не дает этой любви увянуть. А вот аргументы тех, кто contra. Концепция фестиваля придумывается наспех, в угоду массмедийным стереотипам. Многие выставки притянуты к теме за уши. Отбор делается по принципу “до кучи”. Обозреть все -- подвиг. Проекты разбросаны по всем концам Москвы. Количество, конечно, ошеломляет, но качество -- далеко не всегда. Михаил Сидлин. ДЕТИ. ТЕЛО. ПЕЙЗАЖ. Фотобиеннале открыли в Новом Манеже http://www.ng.ru/culture/2002-03-30/8_children.html Знаменитая Орлан - соотечественница Бодрияра. Применяя постмодернистские теории на практике, она меняет свое тело как хочет при помощи пластической хирургии и выставляет фотографии собственных операций. Орлан - это будущее. Заботиться о детях стало актуально после речей Путина. Но Московский дом фотографии задумал свои "детские" проекты еще до последних президентских "указивок". И поспел вовремя. Велимир Мойст. Нимфетки и негритятки под сюрреалистическим соусом. Тела, пейзажи и дети станут нашими лучшими друзьями в ближайшие полтора месяца. http://www.gazeta.ru/2002/03/30/simulakrsneg.shtml Фотографическое шоу не достигло, конечно, всеохватности и бесцельности дорожного мероприятия, но элементы кампанейщины остаются его неотъемлемым признаком. Первые московские биеннале воспринимались диковиной; необходимо было потрясать население и начальство интернациональными масштабами, так что эклектичный навал тогда списывали на издержки роста. Но делать это становится все труднее. Другой неизменный принцип фестиваля более симпатичен – это приглашение всевозможных звезд Из спонтанных кадров Фокон выстраивает портреты психо-географического свойства. По сути, зрителю навязывается сконструированный миф: будто бы подростки из Германии мыслят концептуально, из Швеции – дерзко, из Камбоджи – эпически. Все время помнишь, что это не так, но зрелище захватывает. Николай МОЛОК. Рецепт его молодости. Фотобиеннале-2002 началась Сотне молодых людей он выдает по фотокамере, и они целый день снимают все что душе угодно. Затем Фокон отбирает лучшее и составляет свой собственный праздник. Для него - это способ обрести утраченные воспоминания счастливого детства, вид ностальгии, но и рецепт молодости. Алексей Тарханов. Шесть выставок в день. С такой скоростью на Москву надвигается "Фотобиеннале-2002" http://www.weekend.ru/art/news.cfm?id=013460FF-5B4C-4D06-98CD-4CFDA27D233D Каждые два года Ольгу Свиблову привычно обвиняют в мегаломании. Фанаты фотографии злобно ругаются – чтобы успеть на все выставки, надо бросить разом и жену, и работу. Газетные обозреватели беспомощно разводят руками – обо всем не написать, ну почему бы не растянуть удовольствие. Менее азартный и более расчетливый человек отлично питался бы этими выставками все два года, отбирая в грандиозном меню нынешней фотобиеннале только мировые имена. Маруся Татарович. ДЕТСТВО, ТЕЛО И ПЕЙЗАЖ. В Москве открылся четвертый международный московский фестиваль фотографии. 29 марта 2002, 16:51 http://www.vesti.ru/2002/03/29/1017409883.html Три темы нынешнего фестиваля - дети и детство, тело и движение, ландшафт - показаны в исторической перспективе и в современной интерпретации. Объять все, увы, невозможно, поэтому стоит упомянуть хотя бы часть имен и проектов из числа самых интересных. Игорь Гребельников. С миру по снимку. Фотобиеннале
(Bernar Focon) Герои его "Больших каникул" конца 70-х – начала 80-х – отнюдь не из подворотен. Это маленькие манекены, которые разыгрывают типичные сценки из детского досуга: шкодят, играют, отмечают дни рождения. Издали их легко спутать с живыми детьми, как, впрочем, легко путаются взрослые намерения с детскими. Бернар Фокон пытается воссоздать детский мир в его непосредственности. Оказывается, он не доступен взрослому наблюдению: детей снимали всегда, тщательно прихорашивая и устанавливая перед камерой, но чем эти замершие дети правдоподобнее шаловливых манекенов Бернара Фокона? Как ни странно, нерусское "фотобиеннале" в качестве названия мероприятия прижилось в Москве лучше "Месяца фотографии" – русской кальки с парижского Mois de la Photographie.
Игорь Шевелев. Седьмое письмо к виртуальному другу. 1 Апреля 2002 Еве Павловне Левиной-Розенгольц Та сакральность искусства, которую Чекрыгин в начале 20-х годов хотел достичь специально, была обретена Е.П.Левиной-Розенгольц как результат умученного пыткой человека. Как зримая аура безнадежного состояния. То, что она донесла до людей этот опыт, - невероятно. Не случайно умирающий Фальк признал в первых ее сериях совершенно новую степень искусства. Не случайно в конце 50-х юные Эрик Булатов, Илья Кабаков, Олег Васильев обрели в Еве Павловне Левиной-Розенгольц нить, связующую с российской традицией, через бездну официоза и имитаторства. фотобиеннале-2002. Это обилие сильно оголодавшего человека, которому надо успеть догнать то, что догнать уже невозможно, а он пытается. Вот шарм наших действ. Я ведь Олю Свиблову знаю уже лет двадцать. В то время она была еще женой поэта Алексея Парщикова, терпеливо ждала его мировой славы и занималась лингвистикой Хомского. Потом в какой-то момент наступил слом, и на свет явилась совершенно иная женщина. Парщиков, тот просто сбежал от этого сначала в Америку, потом в Кельн. Год назад, во время приезда в Москву, он впервые встретился с Ольгой в созданном ею Московском доме фотографии. Его поразил как европейский характер ее детища, так и новый имидж экс-жены. "Ты понимаешь, - говорил он обескуражено, - она кричала на своих сотрудниц! Это совершенно другой человек". Обвинение Игоря Зотова, выпускающего редактора "Независимой газеты", русским Мещанским судом, бессмысленным и беспощадным, - из этих, из новых акций. Игорь выпустил номер, в котором была статья, обвиняющая судей в получении взяток за сохранение под стражей красноярского Быкова. Политики и их тайно движущие органы не поняли главного - они превращены в художественный объект, доступный наблюдению зрителей. Вечный приговор им вынесет стиль художника. Сами кувыркания в их воле. Но надо предупредить их на манер американских полицейских: "Все ваши ужимки могут быть использованы против вас".
Масляное масло. Кто виноват в существовании московской живописи? И это правда, товарищи - именно Кончаловский породил море омерзительной жирномаслянной живописи Союза Художников. А это - гораздо более тяжкий грех перед историей, чем просто соцреализм. Андрей Ковалев. Маслом кашу. http://www.vremyamn.ru/cgi-bin/2000/904/7/2.html Мне лично особенно приглянулась картина с обнаженной натурщицей, как теперь принято говорить, имеющей проблемы с избыточным весом. Физиологическое наслаждение, который художник испытывает от накладываемой толстыми слоями краски, неотделим от какой-то утробной и нескрываемой телесной эротики. Просто какая-то живописная Камасутра и откровенная порнография. Художник отличался каким-то совершенно фантасмагорическим жизнелюбием, отчего легко предположить, что количество его потомков и наследников превосходит все возможные пределы. Возможно, что и в самом деле настал тот момент, когда можно устроить новый культ вокруг соцреалистического Кончаловского, который с невозможным эпикурейством оформлял особую бытовую субкультуру, сложившуюся вокруг Власти со спецпайками, лукулловыми пирами, домработницами и личными шоферами. И здорово получалось. Михалковы готовы распродать фамильную коллекцию http://lenta.ru/culture/2002/03/28/konchalovsky/ Кончаловский практически не отдавал картины в частные руки, а только в музеи, и в семье остались первоклассные вещи. Отмечается также, что порою такие выставки устраиваются перед распродажей коллекции или дарением музею. На прямой вопрос внук художника Андрей Михалков-Кончаловский заявил, что он не против продажи коллекции, если она достанется понимающему человеку, т.е. такому, который согласится "отпускать" картины на выставки. Екатерина ВЯЗОВА. Знакомый незнакомец. В Музее личных коллекций экспонируются “неизвестные” работы Петра Кончаловского. http://www.vremya.ru/2002/56/10/31946.html Похоже, что истоки кипучей творческой энергии Кончаловского обретаются где-то за пределами живописи как таковой -- в желании освоить и “пережить” мир как можно полнее и ярче. Вероятно, живопись была для него прежде всего формой приятия и переживания мира -- динамичной и броской. Невозможно найти в его творчестве некую постоянную величину, измеряемую в категориях стиля, художественного миросозерцания или даже ремесленного навыка. Здесь постоянство иного рода -- постоянство художественного темперамента, обращенного на любые проявления жизни и направления искусства. И если раннего Кончаловского занимают формы самого искусства, а в его вещах 1910-х годов в равной мере ощутимы современное экспериментаторство и отсвет великих европейских коллекций, то в работах конца 1920-х годов (и далее -- без остановки) явно преобладают формы натуры (в этом смысле прямая метафора его позднего творчества -- рыхлые, “растекающиеся” тела натурщиц). Собственно же живописное мастерство как посредник в воспроизведении этой распирающей холсты плоти все больше стушевывается, выхолащивается. Его поздние работы можно числить скорее по ведомству курьезов, нежели по ведомству искусства. Однако эта же свобода от иронии отчасти объясняет магнетизм ранних картин: каждый пейзаж или портрет (неважно, фовистский или сезаннистский) сделан с полной, хоть и сиюминутной верой в абсолютность именно этого метода, преподнесен как триумф (пусть временный) именно этого стиля. Велимир Мойст. Обогащенный классик http://www.gazeta.ru/2002/03/29/obogasennyjk.shtml Hанние вещи оказываются не такими грузными и землистыми, как это представляется загодя. Разнообразие манер также превосходит ожидания: есть и опыты в духе импрессионизма, и фовистские упражнения, и уклоны в сторону откровенного примитива, и кубистические изломы. И наконец, опусы советского времени, включая пресловутые сирени, вовсе не выглядят упадочными, как им инкриминируется. В целом получается живой, энергичный художник с собственной линией в искусстве. Это ощущение возникает не в результате стерильного отбора (случайных и неудачных экспонатов хватает) или идеальной экспозиции, хотя некоторые ее куски, например стенка с пейзажами начала 1920-х годов, вышли первоклассными. Просто клише вроде «московского сезанниста» быстро улетучиваются при встрече со зрелой и богатой живописью. Мария Михайлова. КАРТИНКИ СОВЕТСКОГО БАРСТВА http://www.vesti.ru/printed/1017326588.html Впрочем, даже если стоит говорить о ранних работах Кончаловского как о подражаниях, то и как подражания они феноменально удачны. Бешеный темперамент и бесспорный художественный дар способствовали тому, что хорошо усвоенная французская манера письма не заслонила творческой самостоятельности. Это особенно хорошо видно по работам начиная с 30-х годов: Кончаловский, как и любой другой успешный деятель искусства того времени, вынужден был колебаться вместе с линией партии. Европейский модернизм, о котором уже не могло быть и речи, был заменен крепким реализмом. Но и тогда природное жизнелюбие и артистизм прорываются сквозь обилие расхожих тем и решений. Разговоры о том, что нынешняя выставка открывает для современных зрителей Кончаловского, чье творчество теперь можно рассматривать вне зависимости от идеологических догм, выглядят беспочвенными - искусство в некоторые периоды истории оказывается слишком тесно с ней связанным, как бы от этого ни отбояривались ни сам художник, ни его потомки. Арина Абросимова. ТУЗЫ "БУБНОВОГО ВАЛЕТА" http://www.ng.ru/style/2002-03-27/12_aces.html "Москва очень любит, чтобы ее смешили и "эпатировали", и вот вокруг выступления "Бубнового валета" создалась какая-то особенная, смешливая атмосфера", в которой "бросается в глаза своеобразное панибратское "отсутствие рампы" и "сотрудничество" зрителей с художниками", - делится впечатлениями Яков Тугенхольд. Современное искусство, по сути, началось с того, что художникам захотелось выразить самих себя и свое ощущение напряженности и кризиса, при этом русские творцы, включаясь в ритм западных новомодных течений, во многом явились абсолютно передовыми. Отрицавшие классическое наследие авангардисты конца XIX - начала ХХ столетия предвосхитили в том числе и отрицание в конце XX - начале XXI века "узаконенных", питавшихся классикой, соцреалистических традиций. Окажется ли наш стык веков ренессансным? Нынешняя всеядная мода вполне реанимировала реализм, модернизм и символизм, и если учесть, что в истории (в том числе и в истории искусства) все движется по кругу, то скоро наступит новый виток возрождения. Только очередной ренессанс, как правило, всегда отличен от ренессансов-предшественников.
Небесная Рейхсканцелярия. Тоталитарные забавы эстетов. А может, плюнуть на весь этот либерализм - и признаться чествно, что любим тоталитарное искусство всей душой? Андрей Ковалев. Валгалла из запасника http://www.vremyamn.ru/cgi-bin/2000/903/8/1.html Но теперь настала пора наконец сказать всю правду — тоталитарные режимы были созданы большими эстетами. Сталин, Гитлер и Муссолини были истинными художниками. И внешняя оболочка диктаторских режимов превратилась в предмет тайных наслаждений и эстетских услад. Посетителю Музея архитектуры для получения окончательного и бесповоротного наслаждения достаточно перейти в соседние залы, где демонстрируются большие персональные экспозиции соколов сталинской архитектуры Чечулина и Власова. (Хотя их никто никогда не догадался назвать преступниками.) У нас — собственный путь. У немецкого народа как-то совсем не хватает исторической воли устраивать такие исторически достоверные передачи, как "Старая квартира" или "Большие родители". Живописный нацреализм был как-то поскучнее нашего восхитительного и могучего соцреализма. А вот с архитектурой дело обстояло прямо противоположным образом. Наверное, от унаследованного авангарда 20-х утопизма сталинская архитектура оказалась неким фантомом, чистой иллюзией. Становится даже жаль, что Шпеер так ничего в России и не построил по известной причине, хотя у него такие планы были. Ольга КАБАНОВА. ЗДЕСЬ РАБОТАЛ ГИТЛЕР. Фотографии Рейхсканцелярии в Музее архитектуры http://www.izvestia.ru/culture/article16374 Или архитектура все же выдает абсолютный антигуманизм ее заказчика? Архитектура Рейхсканцелярии - образцовая "застывшая идеология", наиотвратительнейшая во всей истории человечества. Но именно в мере-безмерности преувеличений и искажений, выходящих за рамки человечности, - вся суть и архитектуры Рейхсканцелярии, и фашистской идеологии, которая возвела присущий многим скромный порок - ксенофобию в ранг государственной идеологии, а добродетельный патриотизм видоизменила до идеи мирового господства. В пристрастии к архитектурной гигантомании у Гитлера, конечно, были и исторические предшественники, и, увы, находятся неразумные последователи, не желающие понимать, что после фюрерского неоклассицизма и сталинского ампира страсть к величественной архитектуре искаженных исторических стилей вызывает определенные и убийственные для репутации ассоциации. Что любовь к тоталитарной архитектуре чревата тоской по тоталитарному строю. И лучше такой тоски себе не позволять, как нельзя позволять неприязни к соседу-чужаку перерасти в национализм Сергей ХАЧАТУРОВ. Небо в клеточку. Музей архитектуры представил трофейную выставку http://www.vremya.ru/2002/54/10/31747.html Тот же пристальный взгляд на трофейные фотографии поможет осознать, что сама морфология стиля ар-деко к диктатуре никакого отношения не имеет. Во всем виновата индивидуальная артикуляция. Все слишком человеческое, все родинки и родимые пятна (помните, даже на наших семи московских высотках: башенки всякие несерьезные, как брошки на казенной униформе) удалены безжалостно и беспощадно. На теплое, мягкое, уютное наложен арест. Безупречное качество самого строительства в случае с рейхсканцелярией становится еще одной причиной вселенской тоски и уныния. Спасает Чарли Чаплин. Григорий Ревзин, В Музее архитектуры открылась выставка "Рейхсканцелярия". Трофейные фотографии потрясают воображение - “КоммерсантЪ” Шпеер повернул классическую архитектуру так, что, по сути, она стала глубоко модернистской. Вместо веса, фактуры, естественных материалов возникли полет, идеальная геометрия, абстрактные плоскости. Его камень отшлифован так, что выглядит разновидностью стекла. Вместе это создает концентрированный мистический образ власти, которая опирается на тысячелетнюю традицию, но, с другой стороны, поднялась по лестнице этой традиции в космос. Странно, что это находилось в Берлине. Естественнее представить интерьеры Шпеера где-нибудь в Гималаях или на пике Коммунизма. Неоклассицизм сегодня можно найти в Америке, в России, в Англии – но не в Германии. Глядя на сегодняшние строения Берлина, пыжащиеся произвести впечатление великой столицы средствами стекла и бетона, понимаешь, насколько же они безнадежно ничтожны рядом со Шпеером. Его нельзя превзойти, поэтому приходится от него отказаться. Самая совершенная классика Германии оказалась символом самого страшного ее преступления Василий Мамадуев. Мраморный фашизм http://www.gazeta.ru/2002/03/28/mramornyjfas.shtml Не меньше фотографий впечатляет и обстановка, окружающая посетителей. В соседних залах экспонируются проекты советских архитекторов 30-х годов. Сопоставление что надо – создатели совершенно невменяемых замыслов Музея Великой Отечественной на Красной площади и центрального офиса «Аэрофлота» на Белорусской вполне могли бы обмениваться опытом со Шпеером. Сходен и результат творчества архитекторов – исчерпав символический смысл, их шедевры обнаружили всю свою эфемерность: советские не были построены вовсе, а камень и мрамор из разрушенной Рейхсканцелярии пошел на сооружение памятника воину-освободителю в берлинском Трептов-парке. Александр Панов. Декорации. Рейхсканцелярия. Трофейные фотографии из фотоколлекции МуАра http://ej.ru/012/na_dniah/exhibition/gitler/index.html Разумеется, понятно, для чего здесь эта злая сатира и этот обличающий документ. Как понятно, почему сразу после войны Рейхсканцелярию снесли, а камни и мрамор пустили на памятник советскому воину-освободителю в Трептов-парке. Идеальный пафос шпееровского шедевра должен быть чем-то нарушен. Или просто уничтожен вместе с шедевром. Нельзя смотреть на это здание как на чистое искусство, потому что тем самым мы уподобимся его создателям. Шпеер писал в своих поздних мемуарах: “Политические события меня не касались. Я лишь выводил для них импозантные декорации”.
Победа. Борис Орлов - Чемпион Времени и Пространства! Замечательность наших классиков - в том, что они существуют и тыкают нас носом в проблемы, которые давно уже не кажутся столь интересными и важными, как раньше. Когда мне было восемнадцать, то думал, что мои родители отстали от жизни навсегда. Потом эту точку зрения почему-то изменил. Наверное, потому что сам дорос до этой самой жизни. Ксати, вот Орлов не стесняется признаться в своей искреней приязанности к тоталитарному. Александр Панов. Поломанное крыло. Победа над Солнцем. Фото, живопись, объекты Бориса Орлова http://ej.ru/012/na_dniah/exhibition/orlov/index.html Искусство соц-арта стало частью истории — как и тот советский идеологический мусор, с которым это искусство играло. Хрестоматийными стали и эстетические концепции, на которые соц-арт опирался. В частности, идея когда-то российского, а ныне германского философа Бориса Гройса о том, что соцреализм весь вышел из авангарда, наследуя проекту всемирного художественного переустройства. Искусство, лишаясь новаторского идейного пафоса, превращается в самоценный артефакт. В декоративную виньетку, которую приятно разглядывать, не особо утруждая ум. Но как-то нет сил ломать голову над позавчерашними идеологическими дилеммами — очень уж эффектны сами работы Орлова (черный фон, контрастные фотографии самолетов, яркие прямоугольники и круги Малевича). Велимир Мойст. Хроника пикирующего соц-арта http://www.gazeta.ru/2002/03/28/hronikapikir.shtml 28 МАРТА 12:02 Когда Орлов кромсал имперскую застылость своими скульптурами и инсталляциями, в коллективном бессознательном его жесты отзывались благодарным побулькиванием. Перейдя к итоговым эпохальным сопоставлениям, автор может рассчитывать лишь на вежливое внимание. Симпатично, глубокомысленно, но за душу не берет. У проекта имеется идейное обоснование, пожалуй, несколько путанное. Вроде бы утверждается приоритет метафизики над материальностью: мол, борются не народы и правительства, а символические системы. Однако на картинках у Орлова никто ни с кем не борется, все только порхает, планирует и закладывает виражи. Если и есть тут какая занебесная драма, то сильно замаскированная под эстетство.
Душа. Хенгстлер руками не трогать! Танечка все же сотворила самый тонкий и изящный проект этого года. Кстати, никаких девийций по поводу того, что нас не понимают и не поймут, как-то не возникает. Вот это - самое приятное. Богдан Мамонов. Женское искусство http://www.polit.ru/documents/477026.html Татьяна Хенгстлер: "Warm it! Touch it!" Галерея Гельмана А ведь, несомненно, существовал соблазн и в самих фотографиях разыграть модные, но заезженные темы вуайеризма или эротики. На выставке "Давай" в Берлине Татьяна, кстати, отчасти поддалась этому соблазну: на ее фотографиях люди старательно закрываются от камеры руками. Но это как бы подчеркивало излишнюю стыдливость, было метафорой закрытого мира России, объяснялось желанием немного подыграть западному зрителю. У Гельмана художница выступила предельно жестко и, можно сказать, аскетично. Маленькие черные прямоугольники в рамах и черные же фены, свисающие со стен в помощь тем посетителям, у которых слишком холодные руки или слишком слабое дыхание. Обратившись к специфической технологии, встроившись в модный и в то же время формалистический метод "нонспектакулярности", Хенгстлер не ушла от подлинных гуманистических задач искусства. Валерий Панов: "Красивые". Айдан-Галерея Художник апеллирует не столько к журнальным имиджам и даже не к эскизам кутюрье, а к картонным куклам, которых девочки обожают бесконечно раздевать и одевать, составляя все новые и новые комбинации нарядов. Этот невинный стриптиз (наиболее интимные детали туалета, как правило, не снимаются и на кукле просто нарисованы) заложен и в живописный ряд Панова. Но мы не видим вожделенного мига переодевания. Именно с ним, сакральным и скрытым, осознанно или нет работает Панов. Смысл его картин - не в них самих (здесь мы не обнаружим ничего особенного), а в промежутках между ними, потому что подлинное искусство всегда в том, что остается для нас невидимо. Валентин Дьяконов. Авангардный диснейленд. Объекты Татьяны Хенгстлер в Гельман-галерееВремя Новостей, 27.03.02 http://www.vremya.ru/2002/53/10/31642.html Современное искусство давно работает над тем, чтобы превратить художественную культуру в своеобразный луна-парк. Объекты художницы можно представить себе как остроумное обыгрывание темы вмешательства в частную жизнь. Зритель подсматривает, а те, за кем он подсматривает, всячески этому сопротивляются. Но все равно чувствуешь себя немножко реставратором, восстанавливающим икону. Михаил Сидлин. Съемка с препятствиями. Таня Хэнгстлер разрушает арт-элиту с помощью фена http://www.ng.ru/culture/2002-03-27/8_shooting.html Суть вернисажа - узнавание: "Смотрите, кто пришел!" Поэтому выставка портретов художников - особый жанр. Самоосмотр придает тусовке сплоченность. Тусовочные портретисты поддерживают групповую идентичность. Эта выставка разрушает арт-элиту. Вводит в "свой круг" - кого угодно. Препятствия - главная тема новой выставки Хэнгстлер. Сначала зритель борется с технологической преградой, которая задана специальным напылением, скрывающим изображение, пока его не отогреешь: феном, дыханием или руками. Затем - композиционная задача: модели скрываются от прямого взгляда. Наконец - психологический барьер: инерция тусовочного восприятия, которая требует узнать всех. Устранив все препятствия, зритель стоит перед "просто портретом". И усилие важней, чем результат.
За предсказуемое прошлое! Пальмин и Яковлев видели все. Эпохи приходят и уходят, а способы зрения остаются. И тут, в общем, не имеет значения, что Яковлев был слеп, в отличие от фотографа Пальмина. Зато и того, и другого можно потрогать и согреть. Сергей ХАЧАТУРОВ. Прошедшее завершенное http://www.vremya.ru/2002/51/10/31404.html Выставка классика отечественной фотографии Игоря Пальмина “Время Past Perfect” Игорь ПАЛЬМИН Я действительно считаю это время оборванным, конченным, без продолжения. В самом названии Past Perfect есть некая категоричность, императивность. Русские аналоги ему отсутствуют. Фотографа, снимавшего эти кадры, не существует точно так же, как не существует абсолютно всех его персонажей. Несмотря на то, что некоторые из них живы. Распались все связи. Много осталось людей, к которым я хорошо отношусь, которые ко мне хорошо относятся. Но эта атмосфера -- ее нет. Она исчезла. Слово “ностальгия” тут не подходит. Ностальгия предполагает возможность возврата. Можно всю жизнь прожить в эмиграции, но у тебя есть шанс вернуться -- посмотреть. Здесь нет возможности вернуться. Иногда мне хочется думать, что я вообще ничего не делал сам. Я же фотограф. Наблюдатель. Смешно: в самый расцвет нонконформистской популярности Кабакова я к нему не ходил. У меня как-то не было особенного к Илье интереса. Юлия ЛЕБЕДЕВА. АРТ-ХРОНИКА. Цветы зла Владимира Яковлева http://www.kultura-portal.ru/tree/cultpaper/article.jsp?number=364&rubric_id=205&crubric_id=1000453&pub_id=225937 Практически неспособный к самостоятельной жизни, он тем не менее был постоянным участником неофициальной арт-жизни тех времен, его работы с 60-х годов присутствовали почти на каждой разрешенной или квартирной выставке. В современном русском искусстве есть два замечательных имени - Зверев и Яковлев, которые, к сожалению, опошлены таким знакомым искусствоведам словом "фальшак". Зверев - легкостью руки, своей размашистой манерой, а Яковлев - наивностью и простотой оказались легкой добычей для шарлатанов. Сейчас арт-рынок завален их подделками, цены на их произведения резко упали. Когда в России появилась возможность поправлять зрение хирургически, Яковлеву сделали операцию в клинике Федорова. Он стал лучше видеть и хуже рисовать. Уйдя из воображаемого мира, он так и не смог привыкнуть к реальности. Яковлев умер в психиатрической больнице в 1998 году. И нынешняя выставка приурочена ко дню рождения художника - в марте ему исполнилось бы 68 лет. Игорь Шевелев. Шестое письмо к виртуальному другу. Нескончаемые диалоги в Пушкинском музее. Постмодернизм художников обложки "Вагриуса". Актуальное искусство из зоопарка. http://www.russ.ru/culture/vystavka/20020326_sh.html Чувствуешь себя летучим духом, ведущим диалоги в пространстве культуры, как одноименная выставка, открывшаяся в Пушкинском музее на Волхонке. А слышал я, что на 80-летие Ирины Антоновой лично Зураб Церетели и вся Академия художеств подарили гигантский торт полтора на два метра в виде Музея изобразительных искусств. После чего все на него набросились и сожрали. Вот концептуализм! Не чета всем Дубосарским и Виноградовым, нарисовавшим голых Ахматову с Цветаевой бок о бок с голым Гоголем. И вот, развиваясь, пошел я в Государственный Центр современного искусства на Зоологической улице. На следующий день им тут же кино крутили - "Политика-буфф". Андрей и Юлия Великановы детишек на улице опрашивали, что есть - грех, Россия, другой? Ничего, поживут с мое, наплодят трех детей да плюс невестка плюс внучка - каждый день будут про все это слышать, не надо на улицу выходить. Новосибирские ребята больше про политтанцы: Путин, Буш, бен Ладен. Этих родить не смогу. Но больше всего фильм Дмитрия Гутова понравился.
Правда. Только западный фотограф знает, как мы выглядим на самом деле. Идентичность не купишь. Хотя, конечно, надоела уж вся эта тягомотина... Вероника Гудкова. МОСКВА НАПОПОЛАМ. В МДФ - выставка Дениса Летбеттера "Москва/2" http://www.ng.ru/culture/2002-03-28/8_moscow.html Москва давным-давно стала "городом контрастов", причем в отличие от многих американских и европейских мегаполисов этот контраст повседневен и повсеместен настолько, что москвичи перестали его замечать. Нередко, отвернувшись от помпезной панорамы сталинского ампира, наталкиваешься взглядом на полуразрушенные особнячки, а стальной герой с лицом Гагарина вздымается над вечным, разбитым и пыльным бетонным забором, имеющим для россиянина значение символическое. Но зачастую только свободный и беспристрастный объектив художника в силах отразить и ненавязчиво подчеркнуть абсурд и - одновременно - естественность подобных сочетаний. Мария Михайлова. ПОЭЗИЯ ИЛИ НЕПРАВДА http://www.vesti.ru/printed/1017238784.html Путешествуя по московским задворкам, Ледбеттер обошелся без брезгливости к неухоженной изнанке и без этнографического интереса - и то, и другое в избытке поставляется отечественными авторами. Пустынные московские закоулки не раз фигурировали в художественных проектах. Обычно здесь ищут специальной фактуры, особой изнаночной эстетики, или, на худой конец, социального подтекста. Для Ледбеттера кривые улицы, стройки, заборы, грузовики и собаки, спящие на проезжей части, - образы созерцательно-лирических этюдов. В общем, польстил москвичам, без сомнения. Не все, правда, это оценили, некоторые высказывались так: "Господи, какая провинция! Кошмар!"
Весенний заезд. В Лондоне арзитекторам скучно, эскаписты в авангарде, сюреализм форевер. Хотя, конечно, все мы там будем. Александр Панов. Желанье быть британцем. В Лондоне впервые за 75 лет показали работы современных российских архитекторов. С чисто английской сдержанностью http://ej.ru/012/art/02arch/index.html Становится понятно, что у нашей архитектуры великое, но неоцененное прошлое. И явно блеклое настоящее. Этой блеклости, подкрепленной средним качеством компьютерных принтов-экспонатов, противостоит, однако, торжествующая яркость российского триколора. И у выставленной архитектуры какой-то очень частный вид, даже если это многоэтажный дом или стадион. Она по большей части компактна, сдержанна, деликатна. Она робка — злой Асс прав. Но это обретение приватности — отрадное следствие разгосударствления сегодняшней России вообще и ее архитектуры в частности. Между прочим, конструктивизм (как и весь русский авангард) был государственным искусством, добровольно обслуживающим новую коммунистическую власть. И если кому-то действительно хочется перемен в нашей архитектуре, бессмысленно тыкать ее носом в великое наследие Леонидова или Мельникова. Нынешний упадок конструктивистских шедевров — необходимая расплата за избавление от государственного ига. Никита АЛЕКСЕЕВ. Честная игра в арт-бизнес http://inostranets.ru/cgi-bin/materials.cgi?id=11102&chapter=12 И лондонская Fair оказалась удивительным образом очень похожей на «Арт Москва», ежегодную ярмарку современного искусства, проводимую компанией «Экспо Парк» в ЦДХ. Одной из самых показательных на «Ярмарке» была экспозиция московского коллектива Escape, называвшаяся Beauty Free. Перефразируя Льва Толстого, сказавшего, что «художник – это тот, кто может нарисовать что угодно», они говорят: «Художник – это тот, кто может продать что угодно». Свой художественный стиль «эскаписты» называют P-Art, то есть «пиарное искусство». Впрочем, признаются, что пока их пиарно-творческие усилия больших доходов не приносят. Британские посетители смотрели, хвалили и говорили: «Как интересно, оказывается в России совершенно такое же общество потребления, как у нас». Что же, современное искусство, похоже, на самом деле все в большей степени становится областью расхожих идей и ментальных клише. Фаина БАЛАХОВСКАЯ. Ротшильды не хуже Рокфеллеров. В Нью-Йорке показывают русский книжный авангард. В нью-йоркском Музее современного искусства (МоМА) открылась выставка “Книга русского авангарда. 1910--1932”. http://www.vremya.ru/2002/55/10/31819.html На выставке три раздела. Первый, “футуристический” -- "Пощечина общественному вкусу". Эпатаж, новизна форм, соединение содержания и оформления в единое целое резко меняли традиционное восприятие книги. Большая часть футуристических изданий -- плод сотрудничества художников и поэтов, совместный поиск нового языка. Утилизация достижений типографики, фотографии и фотомонтажа для создания идеологических клише стала печальным итогом авангардных поисков. Рита Фромменвилер. КАНДИНСКИЙ ПОД БАЛАЛАЙКУ. Русские художники идут путем Ильича http://www.ng.ru/culture/2002-03-26/8_zurich.html Ульянов же, как рассказывают дадаисты, уже после второго бокала замечательного швейцарского пива на Шпигельгассе начинал бубнить задумчиво-распевочное слово- связку "да-да". Хотите верьте, а хотите нет. К мероприятию лауреат Государственной премии России Андрей Логвин подготовил плакат с очень понятной надписью, гласящей "Супремус оргазмус тоталис". Николай Молок. Сюрреализм на белом коне http://www.izvestia.ru/culture/article16208 Кто-то подражал лучше, кто-то хуже (возможно, некоторые помнят гигантские очереди в скромный выставочный зал на Грузинке - единственное место в Москве, где официально разрешались сюрреалистические выставки), кто-то подмешивая в сюрреализм несвойственный ему патриотический пафос (к этой традиции можно отнести и Илью Глазунова). То есть "сюрреалистическая революция" давно свершилась, и сегодня мы пожинаем ее плоды: сюрреализм - это наше все. Собственно, именно этот интерес к человеку, если угодно, гуманизм сюрреалистов и стал причиной нового к нему интереса. Современное западное общество устало от постмодернистских художественных концепций, от некрасивого современного искусства (некрасивость оправдывалась наличием новаторской художественной идеи), от новых технологий и так далее. Сюрреализм - единственное направление в искусстве XX века, которое примиряло современность с художественной традицией. С точки зрения своих формальных качеств, сюрреалистическая картина весьма консервативна - это классическая живопись, опирающаяся на Леонардо, Рафаэля, Караваджо. Но в ней отражены достижения современной науки и цивилизации. Олег Сулькин (Нью-Йорк)Назад в Европу. Михаил Шемякин: "Я очень соскучился по европейской среде. Для моего творчества и моих исследований дух и сокровища Европы просто необходимы" Сегодня смешно диссидентствовать. Да я никогда и не был политическим диссидентом, таким, как Буковский или Якир. Занимался искусством, пытался видеть мир своими глазами. Был всего-навсего инакомыслящим, но тогда это было наказуемо. Россия сегодня очень изменилась, она совершенно иная. Российскую прессу можно упрекнуть в развязности, во вранье, но той свободы, которой пользуются российские журналисты, ни в одной стране мира нет. Пишут все, что заблагорассудится. Нет, параллельно я занимаюсь очень интересным скульптурным проектом. В Петропавловской крепости открыли подземный ход с большим казематом, который был построен Петром Первым на случай нападения шведов. Сейчас в нем идет ремонт. Меня пригласили создать там метафизическое культурное пространство. Меня все время пытаются стравить с Церетели, а я постоянно его отстаиваю. Он меня несколько раз вытаскивал из долговой ямы. Я звонил ему и говорил: Зураб, меня могут выгнать на улицу. И Зураб, ни слова не говоря, переводил мне деньги. Глеб Вышеславский. БЕЗ ЦЕНТРА. Украина стала страной "Культурных героев" http://www.ng.ru/culture/2002-03-28/8_ukraine.html Название фестиваля сначала звучит странно. Не устал ли наш слух от спекуляций на тему "героизма"? Ведь с тех самых пор, как в ХХ веке возникли различные формы популистского деспотизма, "героическое" стало крылатым словом. "Героизм" стал новой этической системой. Это было воспевание действия, воли, коллективизма. Но вместе с тем тоталитарная пропаганда предлагала подделку - вместо личности речь шла об интересах нации или класса. И сегодня государства в большей или меньшей степени поддерживают идеологию псевдогероизма как инструмента одурманивания сознания. Однако для развития общества магия коллективных идеологий должна быть преодолена. Ради настоящего героизма - героизма самоосознания каждого человека, которое базируется на творчестве в самом широком понимании этого слова. Во все времена настоящий героизм был проявлением выбора, который основывался на самоосознании. Это внутренний путь творческого развития индивидуального духа. Именно в контексте таких рассуждений словосочетание "культурный герой" обретает свой смысл.
Умственное. Мазин и Мизиано. Говорил же я Подороге пти дежоне. Но не ответил Подорога, как попасть в девяностые. Обратной дороги нет.
Виктор Мазин. МАСТЕРСКАЯ ВИЗУАЛЬНОЙ АТРОПОЛОГИИ. 1993 – 1994. Документация проекта / Проект документации. М.: Художественный журнал, 2000. 248 с. Тираж не указан. (Серия «Архив Центра современного искусства») http://www.polit.ru/documents/477017.html На наш взгляд, кризис репрезентации всегда был внутренним объектом московской (и не только) концептуальной школы, совершенно очевидно в традиции “Коллективных действий" (КД), и менее очевидно – в традициях “Номы" и “Медицинской герменевтики" (МГ). Скорее, под кризисом репрезентации как условии проекта “Мастерская визуальной антропологии" нужно понимать кризис концептуального дискурса, занятого не столько рефлексией по поводу “внешнего" объекта (будь то объект эстетический, социальный, политический, этический и т.д.), сколько герметичной саморефлексией. Что как раз и объясняет стремительный выход на сцену художников, совершающих радикальный акт, некое агрессивное действие в социальном пространстве, будь то пространство улицы, музея или мастерской. Московский акционизм оказывается результатом, с одной стороны, сопротивления концептуализму, с другой стороны, – продуктом “исчерпанности для современного искусства формы традиционной репрезентативной выставки". В данном же случае перед художниками предстал не привычный Критик, а “неопосредованный" Философ. Именно “чистота" философского дискурса Подороги и поддерживает продуктивное напряжение на встречах с художниками. Кризис репрезентации и репрезентация кризиса.
Другая Катя. Деготь лично несет ответсвенность за экспансионизм, колониализм и все возможные грехи Империи. А всего лишь заикнулась о том, что нас одижают. Вот тебе и дискурс. Я лично думаю, что настала пора принять всю вину за и за Владимира Ясно Солнышко и за прочих. Margaret Dikovitskaya (New York). A Response to Ekaterina Dyogot's Article: Does Russia Qualify for Postcolonial Discourse? http://www.artmargins.com/content/feature/dikovitskaya.html Margaret Dikovitskaya received the M.A. degree in art hisory from the Repin Art Institute, St. Petersburg, Russia. I do think that Russia has a chance to qualify for postcolonial discourse, but as a subject/Self rather than an object/the Other. It is therefore strange to hear some speak of Russia as having figured as the Other (meaning: among the colonized) in the past. By definition, postcolonial refers both to a historical period of political autonomy (but not economic or cultural autonomy) in former colonies/dependent states, and to a research paradigm that attempts to explore the (neo)colonial map underlying contemporary issues in the humanities. In other words, it does not pursue an analysis of how the colonized were affected but looks at how colonization changed, and, as Aime Cezaire puts it, decivilized, the colonizer-in our case, the Russians themselves. More importantly, Dyogot's reference to black Americans in the context of a discussion on postcolonialism tends to confuse the two linked, but essentially different, issues of racism and colonialism; she is "racializing" the question. Dyogot's position oscillates between two poles. On the one hand, she claims that Russia is the Other in its relation to the West but has been "awarded" neither the title nor the proper rights of the complete Other and, therefore, a version of postcolonial discourse that would emphasize this situation would be beneficial. On the other hand, she deems it necessary to "integrate [Russia] into the West not as the Other, but as a part of the West's historic experience." There seems to be an inconsistency in the author's position here. Russia, which spans parts of two continents-Europe and Asia-politically, economically, and culturally, is "Another."
А вот, к примеру, из того же маргинема - о выставке "Давай!". Ахиллес догнал черепаху. Stephan Kuepper. Magical Mystery Tour. (Davaj! show in Berlin). 15 January 2002 But if Davaj! looks like a colorful variety of Kabakov's asylum, then how do the "inmates", these diverse artists from locations between Kaliningrad and Vladivostok, position themselves? It is the context one must turn to. In this void, every artistic action takes on the nature of an acte gratuit which only serves to assert one's own existence. But of course, this existentialist position has already been invalidated, too. This, it turns out, is symbolic of the position the artist finds himself in - small, insignificant, noticed by nobody, looking exclusively at himself, trying to find various faces, but ending up with constant obsessive repetitions. Here, the gesture of passing this off as art becomes a survival strategy in a market economy where art is in absolutely no demand. Therefore the visitor is left with a puzzle which is probably not intended by the curators: Do the works have a value as autonomous works of art, or rather as ethnological exhibits? The quality of many pieces is such that one is indeed rather tempted to treat them more as the after-effects of puberty than as artistic statements (my companion remarked that, had she stayed much longer, she'd have felt like a twelve-year old boy). Their profoundly disturbing quality comes less from their shock potential (after all, we have come to expect epatage in a show of contemporary art), but rather from the knowledge of the reasons why the artists use those strategies.
Критика долларом. Австралийский критик погорел за правду. Ксстати сказать, погорел критик за сожительство со слишком умной музейной дамой, которая ему и напела о плохой реставрации. Нужно правильно выбирать, с кем жить. А потом - не жаловаться. Искусствоведов засудят за критические отзывы http://www.gazeta.ru/2002/03/28/kz_m47404.shtml Заместитель министра культуры и искусств Италии Витторио Сгарби, в четверг заявил, что воспринял как оскорбление материал на первой полосе The Australian Newspaper, в котором речь шла об итальянском искусстве. Особенно его задело замечание автора скандальной статьи, критика Бенджамина Геночио, о том, что одно из полотен плохо отреставрировано. «Соответствующей компенсацией» он считает сумму от 50 до 100 миллионов долларов. Именно эти деньги итальянская сторона потребует в суде от австрийской газеты в качестве возмещения за моральный ущерб. Kathy Marks. The critic, the minister and the art show: How a bad review led to a diplomatic row. 29 March 2002 http://news.independent.co.uk/world/australasia/story.jsp?story=279611 Mr Sgarbi, a television celebrity and art historian with a column in a newspaper owned by the Italian Prime Minister, Silvio Berlusconi, knows what he is talking about. He also enjoys a scrap. Last week, Italy abruptly withdrew from the Paris Book Fair, where it was guest of honour, after Mr Sgarbi shouted "Nazis, Fascists, Communists!" at a group of anti-Berlusconi intellectuals who were jostling the Italian delegation. Some art experts in Australia theorised about a sub-plot, noting that Mr Kennedy's conservative stewardship of the nation's flagship gallery had met with disapproval from numerous critics, including Mr Genocchio. And Mr Genocchio refused to recant. "If anything, I was kind on the exhibition," he said. "This is not the greatest exhibition of Italian Masters to tour Australia, and really it's not a great exhibition." Mr Genocchio – who is one-half of a Sydney power art couple, his wife being an acclaimed Asian art curator – was scathing about the quality of restoration in the works. Many, he said, had been cleaned and repainted, destroying much of their original colour and brushwork.
Братушечки в окошечках - эскаписты на марше.
"Escape"'s web page www.escapeprogram.ru.
e-mail: Aндрей Ковалев
© 1991-2014 ARTINFO дизайн ARTINFO размещение ARTINFO
