Т.В. Майстрович
Российская государственная библиотека
Адрес: Москва, 101000, Воздвиженка, 3
Тел
В 1934 году Поль Отле писал, что определенная “степень знания создаст оборудование, действующее на расстоянии, в котором соединится радио, рентгеновские лучи, кинематограф и микроскопическая фотография. Все предметы Вселенной и Человека будут регистрироваться издалека, как только они будут созданы. Тем самым будет создан движущийся образ мира - его память, его подлинная копия. Любой человек сможет прочесть издалека спроецированный на его личный экран отрывок, расширенный или ограниченный до требуемого размера. Тем самым, сидя в кресле, любой сможет созерцать весь мир или отдельные его части” (цит. по 2, с. 437). Это время пришло и нам надо осмыслить происходящее.
Процессы информатизации, несомненно, одни из самых значимых факторов, влияющих на развитие социальных институтов, включая библиотеки и музеи. Формирующаяся быстрыми темпами виртуальная среда, включающая тексты, звук, изображение в различных комбинациях, вступает во взаимодействие с другой общественно значимой тенденцией - укреплением так называемой “домашней культуры”. Обратим внимание на естественное желание сделать эту домашнюю культуру максимально комфортной и способной взять на себя функции различных внешних учреждений, чему успешно содействуют качественные стиральные машины, телевизор, телефон и т.д. Происходят своего рода процессы замещения объектов внешней среды адекватными техническими средствами.
Но следует заметить, что эти процессы носят как бы обратных характер, поскольку ранее все эти функции выполнялись дома и только под влиянием развития социальных и технических факторов часть стала передаваться специально создаваемым внешним службам, включая и сферу культуры. Однако полного замещения именно в духовной сфере не было никогда. Например, библиотекам, архивам и музеям всегда соответствовали домашние книжные собрания, семейные бумаги, памятные и ценные вещи.
С развитием технических возможностей стремление к “приватизации” культурных ценностей стали еще заметнее. Еще 10 лет назад было отмечено, что “происходит переориентация массовой культурной деятельности с публичных на домашние формы. Пространство квартиры начинено предметами и благами культуры и оказывается конкурентоспособным в сравнении с публичными учреждениями...”. Немаловажно было и то, что качество домашнего оборудования, как правило, превосходит имеющееся в распоряжении государственных учреждений (10, с. 19). Кроме того, в своем “личном институте культуры” человек свободен в выборе форм и содержания формирования культурной среды. Немаловажна и возможность общения с культурными ценностями в удобное время и комфортность восприятия.
Все это должно заставить нас задуматься о роли и месте традиционных институтов культуры в современном культурно-информационном пространстве.
Известно, что в доиндустриальную эпоху основную нагрузку несли непосредственные межличностные контакты. До недавнего времени преобладающей была книжная культура, следуя которой человек для формирования и поддержания уровня прочитывал много книг. Эта культура создала разветвленную сеть библиотек, однако, в личных собраниях находится 40 миллиардов экземпляров книг, а в государственных библиотеках всего около 5 миллиардов (10, с. 111). С другой стороны, вероятно, только время стоит на пути получения на экран компьютера основной части культурного наследия человечества, поскольку, по мнению специалистов, суммарный объем неповторяющихся печатных изданий, накопленных во всех библиотеках мира - 10 в 14 степени байт (1, с. 15), а в США ежегодно производится 10 в 12 степени байт данных, то есть 520 тысяч печатных книг по 200 страниц (1, с. 14).
Телевидение, безусловно, укрепившее “личные институты культуры”, замещает не только чтение, но и предоставляет аудиовизуальную информацию, сделав доступными для знакомства достояния музеев, ландшафтные и архитектурные памятники. Но личностный отбор при этом мог носить только исключающий характер - выключение телевизора, отказ от просмотра неинтересных передач. Тем не менее, телевидение положило начало формированию “экранного” компонента “домашней культуры”.
Однако принципиальные изменения в формирование “личных институтов культуры” вносит появление персональных компьютеров. Среди всего пока необозримого спектра последствий компьютеризации мы выделим два - доступность всемирного культурно-информационного пространства и возможность индивидуального выбора из огромного разнообразия информации (6, с. 209). И если уже распространение видеотехники в отличие от телевидения внесло определенную избирательность в восприятие культуры, то реализация индивидуальных
потребностей, опирающаяся на еще более широкий диапазон выбора, позволяет превратить жилую среду в поле творческой деятельности человека (8, с. 4).Говоря о новом типе комфортной индивидуальной культурной среды, специалисты полагают, что “... тенденции технологической революции дают основания предвидеть закрепление этого типа культуры, как новой историко-культурной ценности, объединение, сложение “домашних культур” в общественную сбалансированную культурную среду”. Это неизбежно приводит к возрастанию социальной роли “личных институтов культуры” (9, с. 99)
Сейчас можно говорить о двух направлениях взаимодействия человека с компьютерной информационной средой - во-первых, широкий доступ к мировым информационным ресурсам, включая текст, видеоизображения, музыку и возможность индивидуального выбора интересующей каждого информации; во-вторых, возможность личного участия в формировании этой интеллектуальной среды. Уже существуют достаточно известные частные электронные библиотеки, создаваемые энтузиастами и доступные для свободного использования в Интернет. Таким образом, можно полагать, что компьютер создает предпосылки креативного, созидательного мышления и участия каждого человека в формировании мировой культурной среды, а “центром культурного общения станет индивидуальная квартира” (3, с. 56).
Складывающаяся ситуация, несомненно, имеет важные последствия для деятельности традиционных институтов культуры:
1. По мере увеличения числа домашних компьютеров можно предположить определенный отток из библиотек и музеев научных сотрудников, детей и других мобильных социальных групп, предпочитающих “домашнее информационное пространство” (мы не будем рассматривать такую сложную проблему, как общение с музейными подлинниками). Однако здесь необходимо разделить факт посещения
библиотеки и факт пользования ее ресурсами. Таким образом, встает проблема - с какими ресурсами библиотеки и музеи выйдут в сеть и какие новые формы услуг они смогут предложить пользователям, вооруженным компьютерами. При этом публичные формы должны обладать определенными преимуществами по сравнению с теми возможностями, которые предоставляет человеку его собственная квартира.2. В рамках домашней культуры и ее экранного компонента будут формироваться “личные институты культуры”, создаваемые отдельным человеком с учетом только своих интересов и пристрастий. Можно с уверенностью утверждать, что это будут комплексные ресурсы, включающие не только тексты, но и изображения, видеоряд, музыку и т.п. Здесь не только прямая параллель с традиционным книжно-предметным миром, который всегда формировал вокруг себя человек, но и осознание того, что мир воспринимается как целостность. Институционально память общества в настоящее время разбита на музеи, архивы и библиотеки. В этом потребитель не властен. Но свою “память мира” он будет формировать синкретически. И тогда человеку, очевидно, будет некомфортна внешняя распределенная среда, и он будет избегать контактов с ней. Мы можем столкнуться с появлением так называемых альтернативных форм потребления культуры (3, с. 55).
3. Поскольку выступили в эпоху пересечения двух культурно-информационных систем - традиционной и электронной, то становится необходимым разработка концепции этого пересечения. Здесь и проблема музея и библиотеки как образа двойной двери - раскрытие своих ресурсов и предоставление доступа к мировому научному и культурному наследию. Надо осмыслить и то, насколько новейшие технологии отделили материальный объект (книга, музейный предмет) от содержащейся в них интеллектуальной и эмоциональной информации (12). Иначе придется согласиться с обидным утверждением, что “классических библиотекарей еще некоторое время будут хранить как музейные экспонаты, пока не станет ясно, что их развлекательная ценность слишком мала, а расходы на них слишком велики” (11).
4. Вероятно, уже в ближайшее время обращение с новыми носителями информации станет частью культурного стандарта. Растет производство разнообразных баз данных на оптических компакт-дисках, включая синтетические, содержащие все виды информации - текст, звук, графику и видеоизображение. Это новые возможности для образования и культурного развития. Тем не менее, приходится признать, что в нашей стране библиотеки и музее практически отдали этот мощный фактор просвещения в руки частных предпринимателей, которые, будучи в основном специалистами в области компьютерных технологий, не всегда владеют необходимым культурным кругозором. Если не активизироваться на этапе созидания, то со временем придется начинать борьбу теперь уже с компьютерным “чтивом” и подделками под художественные ценности.
5. И библиотека, и музей возникли как формы удовлетворения определенных потребностей и они могут прекратить свое существование или существенно трансформироваться, если проблема будет решена более эффективным способом. Поэтому мы не можем не видеть опасность взгляда на компьютер и виртуальную культурно-информационную среду, как прямую и замену традиционным культурным институтам. Ни может быть и речи о борьбе с новыми технологиями, надо определить в ней свое место и заново осмыслить свои социальные функции. Еще одной проблемой является свобода и кажущаяся легкость поиска информации в Интернет, что порождает иллюзию пользователей в полной бесполезности в этой системе коммуникации каких-либо посредников в лице библиотекарей, искусствоведов и музееведов. Так что нам предстоит стать “борцами невидимого фронта” в области формирования качественного информационно-культурного пространства, в создании удобных и адекватных средств навигации.
6. Публичные внедомашние формы культурной деятельности могут выжить, если их перестроить по принципу гибких технологий (5, с. 62). Для этого необходимо наладить междисциплинарное взаимодействие библиотековедения, музееведения и архивоведения. На их основе приступить к проектным исследованиям не только для формирования информационно-культурного компонента виртуальной среды, но и для поиска новых содержательных и организационных форм взаимодействия традиционных учреждений культуры - создание культурных центров, экомузеев, документно-вещественных мемориалов и т.д.
Но самое главное, в своей деятельности библиотеки и музеи должны найти возможность ориентации на конечного пользователя, сидящего дома перед компьютером и на его “личные институты культуры”.
Литература:
Майстрович Татьяна Викторовна
, ведущий научный сотрудник Российской государственной библиотеки, кандидат педагогических наук.Российская государственная библиотека.
Профиль: научные исследования в области библиотечного дела